"Герман Матвеев. После бури (повесть)" - читать интересную книгу автора

предстояло пережить еще последние страхи, но он был не один, и это его
успокаивало. На народе Камышин вообще чувствовал себя по-другому.
- Закусить хотите? - предложил он Непомнящему, который рассматривал
висевшую на стене картину.
- Не откажусь, - охотно согласился тот.
Они подошли к столу.
- Ваше лицо мне знакомо, но никак не припомню, где я вас видел, -
соврал Камышин, чтобы завязать разговор.
- Обознались, наверно, - неохотно ответил Непомнящий, принимаясь за
еду.
Пока он ел, Камышин подошел к догоревшему камину, кочергой лениво
порылся в углях и, заложив руки за спину, начал прохаживаться по комнате.
- Послушайте... А почему я все-таки пингвин? - спросил он через
некоторое время.
- "Буревестника" Горького читали?
- Кажется, нет. А впрочем, не помню, может быть и читал.
- Значит, не читали! - уверенно сказал Непомнящий. - Там и найдете
объяснение.
Камышин снова заходил по комнате. Он рассчитывал, что, когда гость
утолит голод, можно будет с ним поговорить по душам, высказать свои
сомнения, которых так много накопилось. Можно будет поспорить, расспросить о
новостях. Здесь, в Кизеле, он чувствовал себя одиноким, непонятым, обиженным
судьбой, забросившей его в такую глушь.
Непомнящий сразу оценил этого бесхарактерного, безвольного и
трусоватого человека. С такими людьми никогда нельзя быть уверенным ни в
чем, и Денисов, как и другие рабочие, видимо, знали его не плохо.
Между тем Денисов торопливо шагал домой, обдумывая, как лучше и
безопаснее вывезти типографию. Лошадь можно взять в заводской конюшне. Там
работает старшим конюхом старик татарин Хамидуло. Он даст без лишних
расспросов. Плохо, если после побега полиция ищет Непомнящего и сообщила о
нем на другие копи. Из Кизела типографию вывезут, но как с ней быть дальше,
нужно обдумать.
Свернув на главную улицу, Денисов увидел впереди себя темную фигуру
невысокого человека. Он сразу узнал его и прибавил шагу.
- Иван Иваныч! - окликнул шахтер вполголоса.
Орлов остановился.
- Кто это? А-а... Миша! Это хорошо, что я тебя встретил! Ты мне
нужен, - сказал Иван Иванович, крепко пожимая руку шахтера.
- И вы мне нужны.
- Тогда совсем отлично!
С тротуара они перешли на середину безлюдной улицы и некоторое время
молча шагали рядом.
Орлов еще не привык к живописным и суровым пейзажам Урала, и ему
казалось, что он видит какую-то необычную картину, нарисованную мастером, а
все эти краски, их удивительные сочетания, эта величественная, могучая и в
то же время спокойная природа - плод воображения, фантазия художника. Так и
сейчас... Силуэт горы сливался с чернотой неба. По бокам желтыми неровными
полосками из окон падал свет на снежные сугробы. Редкие фонари, по одной
стороне улицы, уходили вверх, и было похоже, что дорога поднималась к
звездам. Не хватало только символического изображения людей, измученных