"Клейтон Мэтьюз. Гонконг " - читать интересную книгу автора

Прибавь еще девятку к этому числу,
И твоя жизнь продлится до 108 лет.

Это весьма странное пророчество обещало Линь Кэ еще долгую жизнь на
белом свете.
Улыбаясь, старый китаец направился к дальней стене, снял висевшую там
картину и, открыв потайной сейф, достал из него клейкий смолистый шарик и
опиумную трубку. Затем он прошел на маленькую кухню, положил шарик в
кастрюлю, залил его водой и стал ждать, когда вода закипит. Горячую
жидкость Линь Кэ процедил сквозь сито, чтобы очистить от примесей, и
поставил кипятить. Когда вода выпарилась, на дне кастрюли осталась черная
паста - курительный опиум.
Это был старый китайский способ получения курительного опиума, и Линь
Кэ пользовался им один раз в день в течение двадцати лет. Он выкуривал по
две трубки опиума каждый день и пока не собирался избавляться от этого
порока.
На тонких губах Линь Кэ снова заиграла улыбка.
Плох тот бизнесмен, который лишь пассивно использует плоды своей
деятельности!


***

Пока Линь Кэ раскуривал свою опиумную трубку, инспектор Ван Фусэн
наблюдал, как Илайджа Кейган с двумя дорожными сумками шел по пристани.
Вот он остановился, оглядываясь по сторонам, и толпа пассажиров
раздвоилась, обтекая его, как водный поток - скалу.
Одним из ценных качеств Ван Фусэна, полицейского, была его почти
фотографическая память. Он прекрасно запоминал не только китайские лица,
но, что очень важно, и европейские. Один быстрый взгляд на человека - и его
образ навсегда запечатлевался в памяти Ван Фусэна.
Полицейский Ван Фусэн видел Илая Кейгана всего один раз, неделю назад,
когда тот выходил из здания на улицу. Он проследил за ним: американец
направился в аэропорт и сел в самолет, следующий рейсом до-Манилы. В памяти
Ван Фусэна отпечаталось лицо Кейгана: немного помятое, с крупным носом с
небольшой горбинкой, холодными серыми глазами и глубокими складками у рта.
Ни тогда, ни теперь полицейский не знал, какие дела привели американца
на Цзюлун, но солидный опыт работы в Бюро по борьбе с наркомафией
подсказывал ему, что встречи людей с Линь Кэ всегда связаны с преступными
интересами последнего. Наверняка старый китаец и Кейган обсуждали какие-то
проблемы, связанные с наркотиками, а для Ван Фусэна искоренение торговли
наркотиками всегда являлось главным делом жизни. Коллеги по службе даже
посмеивались над ним, считая, что с годами оно превращается в навязчивую
идею. А Ван Фусэн не отрицал этого. Да, Линь Кэ, этот Большой Хозяин, как
его называли в Гонконге, являлся для него желанной добычей. Однако доказать
его непосредственную причастность к производству и транспортировке героина
Ван Фусэну пока не удавалось.
Информаторы постоянно сообщали ему о бурной деятельности старого
китайца, и Ван Фусэн мечтал о том дне, когда Большой Хозяин будет наконец
лежать в том гробу, который уже много лет стоит под его кроватью.