"Лариса Матрос. Снова у побережья" - читать интересную книгу автора

"E-mail" (No 12), и как поэт, и как литературный критик. Рассказ "Портрет",
с моей точки зрения, можно отнести к интерпретации идеи древнегреческого
мифа о Пигмалионе в современном феминистском звучании. Пигмалион сотворил
свою статую Галатею и полюбил ее. В рассказе И.Михалевича-Каплана статуя -
"модель" самосотворяется в мастерской художника его творческой энергией,
художественной аурой, царящей вокруг нее и сосредоточенной на ней. Художник
любит модель, хочет увековечить ее на полотне и намерен выставить портрет на
выставке. А она не желает понять художника, не дает ему возможность
сосредоточиться. "Девушка смотрела поверх мольберта, будто ее и не
интересовало, что на нем происходило. Но он знал, что это не так...". В
конечном итоге модель покидает художника. Его работа под названием "Портрет
М.Н." был оценен критиками как "слабое произведение" и не отмечен никакими
призами". В это же время в одном из самых престижных литературных журналов
появилось стихотворение, получившее на конкурсе высшую награду.
Стихотворение называлось "Портрет" и было подписано инициалами модели. "Меня
создал художник, списывая с нарядной дамы- /мертвой, только говорить и
двигаться умела она. /А я живая-с понимающими и видящими глазами, / но на
безмолвие и неподвижность обречена".
Интересно, что это стихотворение "Портрет" (которым завершается
рассказ) принадлежит перу постоянного автора и друга "Побережья", известной
поэтессы Валентине Синкевич. Замечательный продукт творческого единения!
Мне доводилось читать очерки И. Михалевича-Каплана о творчестве
композитора Д. Финко, о художниках и литераторах, и всегда подкупает попытка
глубокого проникновения в суть творческого процесса, истоки вдохновения
творца. И обзор, посвященный поэтическому творчеству Татьяны Аист еще одно
тому подтверждение (No 11). "По китайской даоской традиции, - пишет Игорь, -
аист - птица, которая уносит умерших, ставших бессмертными на... земли, где
они обитают. Эта птица не поет - она молчунья. И поскольку традиция
восточной поэзии культивирует звук, который на самом деле передает тишину,
аист становится наиболее подходящим символом для этой поэзии, где основное -
немногословие, намек, намеренная простота. Именно такое ощущение возникло у
меня, когда я впервые познакомился со стихами Татьяны Аист, поэта тонкого и
мудрого, глубоко лирического...".
Безусловно, что подробного анализа заслуживают еще немало произведений,
в том числе из раздела прозы обоих выпусков, например, пьеса М. Сергеева
"Навозный жук" по новелле Ф.Кафки "Превращение", М.Садовского "Одиночество"
и другие, которые представляют "лицо" раздела прозы обоих журналов.
Однако, (на мой взгляд, естественно, для такого объемного издания), не
все произведения этого раздела соответствуют высшей планке. Некоторые
рассказы мне показались скороспелыми, недоработанными. К таким произведениям
я отношу рассказ Е.Антонова "Большая река" (No 12), содержание которого "не
дотягивает" до той цели, которую автор сформулировал, наделив своего героя
счастьем приблизиться к тому, что он "никак не мог уловить. Оно было где-то
рядом, он чувствовал это, но не мог нащупать. Это была ИСТИНА...".
Финал интересного, живого рассказа Вилена Песчанского "Степная Одиссея"
(No 12), на мой взгляд, логически не соответствует сути драматической
коллизии сюжета, несмотря на то, что в его основе, возможно, подлинные
события ( судя по биографической справке автора). Служебные обязанности
семейного человека - врача, борт-патолога санавиастанции, приводят по
срочному вызову (после сложных дорожных перипетий) в поселочную больницу,