"Александр Матлин. Китайские истории " - читать интересную книгу автора

меня сейчас хорошо. Женщина положила Будду, заговорщицки сказала "хелло" и
показала мне маленький керамический чайник. Мол, не хочешь Будду, и не надо,
"хелло" с ним, с Буддой, а вот чайник - другое дело, это уж "хелло" - так
"хелло". Я отказался от чайника тоже, и женщина тут же забыла об этом
замечательном чайнике, радостно закричала "хелло", хлопнула меня по плечу и
продала мне за два юаня набор китайских палочек.
Что говорить, иностранцев любят. Любят так нежно, что слово foreigners,
то есть "иностранцы" практически изъято из обращения. Вместо него говорят
foreign friends, "иностранные друзья". Магазин для иностранцев существует в
каждом большом городе и называется Friendship Store, "Магазин Дружба".
- Это магазин, в котором иностранные друзья покупают сувениры на
дружественную нам валюту, - объяснили мне мои местные друзья.
- Вон та касса - для иностранных друзей. (Это было на вокзале; во все
остальные кассы плотно давилось коренное население.)
- Эта гостиница построена по проекту иностранных друзей. В ней живут
иностранные друзья.
Надо сказать, что с гостиницами у иностранных друзей проблем нет.
Гостиниц достаточно в любом городе, цены на них умеренные, качество хорошее,
а иногда превосходное. Количество обслуживающего персонала в отеле
пропорционально населению страны. Два человека стоят на улице, открывают
двери машин и говорят good morning (доброе утро). Другие два обучены
говорить good evening (добрый вечер); они работают во вторую смену. Еще
несколько человек открывают и закрывают двери отеля, а еще несколько готовы
в любой момент отнести любой чемодан на любой этаж. Чаевых не берут, это в
Китае не положено. (Впрочем, может, и взяли бы, да никто не дает, потому что
считается, что не положено; существует ли выход из этого логического
лабиринта?)
Я вошел в Шанхайский отель Хилтон без предварительного звонка из
горкома, без письма из горсовета, без брони Интуриста, и вообще без всякой
брони. Просто зашел с улицы, попросил номер, заполнил карточку и получил
ключ. Я хотел предъявить паспорт, но на него даже не посмотрели. Мое расовое
отличие исполняло роль документа.
- Боже, Боже, - думал я, поднимаясь в лифте на семнадцатый этаж и
вспоминая рассказы друзей о советских гостиницах, где за двести долларов в
день вам дают грязноватую комнату с двадцатипятисвечовой лампочкой и одним
полотенцем величиной с носовой платок, - Боже, почему такая разница? Почему
один коммунизм оказался настолько глупее и бессовестнее другого коммунизма?
Сталин и Мао слушают нас
Однажды, пробыв в Китае уже немалое время, я позволил себе пошутить. Мы
сидели в моем офисе вдвоем с приятелем, европейцем, который постоянно ездит
в Китай по делам своего бизнеса и неплохо изучил нравы этой страны. У нас
было хорошее настроение, мы рассказывали анекдоты, шутили и хохотали. Вот
тут я и сказал (видно, пришлось к слову), что, дескать, хорошо, что Китай -
коммунистическая страна, а то бы они тоже, как Япония, побили нас во всех
областях экономики.
Мой приятель вдруг перестал хохотать и начал кивать головой и хлопать
меня по плечу, явно одобряя шутку, но делал это молча, одновременно
прикладывая палец к губам и показывая куда-то в неопределенном направлении,
то ли вверх, то ли за стену. Позже, когда мы находились на улице, он сказал
мне конфиденциально: