"Непонятные" - читать интересную книгу автора (Каипбергенов Тулепберген)

12

Главный военачальник встретил Ерназара радушно, сам нацепил на него нукерское оружие, что было знаком особого расположения.

— Поздравляю, теперь ты ханский нукер! Держись за меня, будь мне верным другом. Таких лихих молод-цев я в обиду не даю! Я самый преданный хану человек — и близкий! Если он прогонит от себя прощелыгу — главного визиря, посмотрим тогда, кто займет этот пост… Есть, правда, у меня один соперник, младший военачальник Махмуднияз! День и ночь строит против меня козни, да я ухо держу востро… Я определю тебя к Махмудниязу. Можешь не надрываться особенно на службе! Но… но есть у меня деликатное поручение! Его изволь выполнять четко. Присматривай за своим начальником и докладывай мне — лично мне! — о его действиях, если они покажутся тебе подозрительными или опасными для меня… За мной не пропадет — ты еще будешь военачальником, хотя бы вместо того же Мах-муднияза.

Когда главный визирь увидел Ерназара впервые в форме нукера, он ударил в ладоши и медоточивым голосом проворковал:

— Алакоз-палван, а форма тебе, оказывается, очень к лицу, очень! Напрасно ты так долго упирался… Хорош, хорош! И хану ты пришелся по душе! Он даже к пожеланию твоему прислушался — дал турецкому ахуну звание ишана и отправил наиглавнейшим иша-ном в твои степи. Ахун наладит у вас дела, мектебы откроет, а то и медресе. Он там всех вас сделает грамотными да учеными…

— Нелегко ему придется в нашей глуши, среди темных каракалпаков, — невозмутимо ответил Ерназар. — Ахун привык к большому городу, к дворцу, к обществу таких людей, как вы… Ему у нас будет скучно.

— Он сам попросился. Потому что, говорит, каракалпаки нуждаются в попечении и заботе! Вот так-то!

Ерназар не стал пререкаться с главным визирем, поносить «отца-попечителя» каракалпаков. Он ясно понимал, что приверженец инглисов неспроста взял на себя эту заботу: близка земля каракалпаков к русским границам…

…Началась служба Ерназара в Хиве. Махмуднияз, человек грубоватый и неприветливый, был его сверстником, но казался значительно старше из-за своего вечно угрюмого вида. Ходил он тяжело, медленно, будто ноги у него были из камня. Он присматривался к Ерназару настороженно, следил за ним, не придирался попусту, но и не доверял. Однако постепенно стал выделять из числа остальных подчиненных. Настал день, когда он повел откровенные речи.

— Я готов создать для тебя условия, каких нет у других моих нукеров. Во-первых, тебя лично знает хан; во-вторых, я приглядывался к тебе все это время, и ты мне понравился; в-третьих, ты, по-моему, обладаешь какими-то чарами: ведь хан освободил из плена всех русских, хотя ты просил лишь об одном… Я не буду на тебя доносить хану или главному военачальнику, как это водится во дворце, — все здесь льют друг на друга помои… Я хочу верить тебе, как брату! Ты вроде надежный джигит…

— Человеку, который верит в меня, как в брата, я должен платить тем же.

— Сегодня у меня был важный разговор с главным визирем. Они с моим начальником что огонь и вода… Он сообщил мне по секрету, что хан не жалует главного военачальника. В обмен за помощь, за услуги обещал должность главного военачальника мне… Понял, в обмен!.. Не думай, что я какой-то мелкий интриган! Но я терпеть не могу своего начальника Он невежда и глупец, притом злобный! Своих подчиненных он и за людей-то не считает, так, букашки они для него мелкие. Он и к черношаночникам относится так же!

Наша с тобой задача — всячески вредить ему, порочить его в глазах хана и главного визиря Как — я буду тебе подсказывать! Я тебя тоже возвеличу, коли сам поднимусь!..

«Ну и ну! Волк выслеживает лису, лиса — шакала, шакал — лису, лиса — волка!.. Вот тебе и ханский дворец, вот тебе и нукерская служба!»-ахнул Ерназар про себя.

— О чем задумался, Ерназар?

— О том, как наилучшим образом выполнить ваше поручение! — едва сдержал улыбку Ерназар.

— Я посочувствую тебе, Ерназар. Хоть в золотую клетку посади птицу, все равно для нее это неволя. Ты сын степного народа, тебе простор нужен! Для тебя тюрьма — это тюрьма, но и нукерство не лучше. Но что поделаешь? Нет легких путей в жизни…

Махмуднияз разглагольствовал, а Ерназар размышлял: «Те, кто служат хану, оказывается, ежечасно ходят над пропастью, закрытой одеялом… И преуспевают не сильные духом и разумом, а подлые и ловкие проходимцы, людишки без чести и совести. Им дела нет до народа, до его нужд! Они равнодушны к своей стране! К тому, чтобы преобразовать Хорезм, как мечтал о том Грушин!.. Удивительно устроен мир: русский ученый больше пекся о нашей земле, чем хивинские сановники! Как жаль! Если я когда-нибудь осуществлю свою цель и будет у каракалпаков самостоятельное ханство, я не допущу несправедливостей, интриги буду пресекать, заботиться буду о просвещении и науках…»

— Как видишь, я посвятил тебя, Ерназар, в тайное тайных…

— Мой великий военачальник, я все понял. Махмудниязу впервые в жизни довелось услышать

рядом со своим чином слово «великий», он был польщен.

— Молодец, я на тебя полагаюсь… Знай, в скором времени я совершу набег на Бухару! Завтра же начнем к нему готовиться.

Ерназар быстро освоил нехитрые военные порядки и правила. Чтобы не привлекать к себе излишнего внимания и не снискать дурную славу увальня и лежебоки, он старался делать все быстро и споро. Спал чутко, поднимался по первому же звуку призыва к утреннему намазу, тотчас же хватал кувшин для ритуального омовения… То, как быстро нукер хватал, вернее — выхватывал из чужих рук этот кувшин, и являлось мерилом его ловкости и сноровистости. Тому, кто опаздывал к утреннему намазу, полагалось наказание тремя ударами палки; опоздал еще раз — разрезали пятки и посыпали их солью; будет нукер нерадив и неприлежен, может и в зиндан угодить — на хлеб и воду. Наученные горьким опытом, нукеры с вечера ставили у изголовья кувшины с водой…

После молитвы раздавался удар в колокол, и нукеры со всех ног припускались к конюшне, вскакивали на коней и мчались к лесу. На лесной поляне начинались учения. Как только знакомый голос провозглашал: «Завтрак!»-все молниеносно бросались к шалашам. Там на дастарханах горками возвышались лепешки. Нукеры усаживались на кошмы, подобрав под себя ноги, тянулись за чаем и лепешками. Ели они не спеша, вволю. После завтрака снова было время учений. Начинало нещадно припекать полуденное солнце, и они опять устремлялись к шалашам — на обед… После четвертой молитвы, перед заходом солнца, нукеры купали коней и возвращались в город. После ужина — последняя, пятая молитва, после чего — сон.

Однажды Махмуднияз вызвал к себе Ерназара:

Ты, Ерназар, образцовый нукер, отлично владеешь мечом и копьем, а уж на коне держишься — позавидовать можно… Освобождаю тебя от учений! Хочу дать тебе важное задание. Поезжай и разведай самую удобную дорогу для набега на Бухару.

Ерназар давно мечтал увидеть Бухару — этот чудо-городок. Он обрадовался и спросил лишь, когда ему отправляться.

— Прямо сейчас!

Он быстро снарядился в путь и, едва стемнело, сел на коня. За ним, в отдалении, следовали два всадника.