"Джон Мастерс. Ночные гонцы " - читать интересную книгу авторабедра трубу. Он облизал губы, прочистил мундштук, откинул голову назад и
дунул. Раздался резкий металлический звук и воцарилась тишина, нарушаемая только тяжелым дыханием толпы. Он приподнялся в стременах и прокричал: - Эй, жители Кишанпура! Мирно расходитесь по домам! Если не разойдетесь, будем стрелять! Над толпой зашелестели шипящие звуки: - Сахиб хай - Кампани ха сахиб - Кампани ха сипахи! Потом словно рябью пошло: - Деван бхи!* ______________ * "Здесь сахиб - сахиб из Компании - сипаи Компании!... С ними деван!"- хинд. Гл. 5. На обращенных к нему лицах застыли оторопь и недоумение. Они ненавидели рани и девана и не могли поверить, что он с сипаями явился, чтобы защитить таких правителей. Краснея, он повысил голос и снова выкрикнул свой приказ. Какой-то деревенский житель, с выкаченными глазами на беззубом истощенном лице, выскочил вперед, склонился в приветствии и заговорил резким голосом на грубом деревенском наречии: - Сахиб, избавь нас от убийцы ... правь нами сам ... не то нас всех передушат! Нараян пробурчал себе под нос: - Свинья! широко расставленных глаз. Обломки кирпичей снова застучали о стены домов, в воздухе просвистела палка. - В проход! Родни заставил Бумеранга пятиться, пока две первых шеренги солдат не очутились перед ним и он не перестал заслонять линию огня. - Первая шеренга - на колено! Первая шеренга, вторая шеренга - заряжай! Залпами - товсь! Стрелять, когда опущу саблю. Он вытащил саблю и поднял ее. Справа в первой шеренга туземный офицер скосил глаза на ее конец. Толпа глубоко вздохнула и начала мирно, без всякой паники и торопливости, расходиться. Люди пятились назад, расталкивая друг друга. Толпа рассеивалась и таяла на глазах. Вокруг темных молчаливых фигур замерших в полной неподвижности солдат плавала пыль. Кто-то закашлялся и Нараян прорычал: - Тихо! Рука, сжимавшая саблю, занемела. Наконец он скомандовал: "Отбой!", медленно опустил саблю на холку Бумеранга и со свистом выдохнул воздух. Площадь была пуста. На ней осталось только несколько брошенных повозок, запряженных буйволами и пара связанных вместе блеющих коз. Ни убитых, ни раненых не было видно. Лачуга напротив выгорела дотла. Крыши обезлюдели. В притворе храма мерцал желтый огонек. Он скользнул глазами по окнам второго этажа. И наткнулся взглядом на уродливое, неподвижное, как у статуи, лицо женщины без чадры. Она была всего в десяти футах от него и в двух футах над |
|
|