"Робеpт Масси. Hиколай и Александpа (неполн.)." - читать интересную книгу автора

прекрасных садов вдоль широких, уходящих вдаль бульваров. Даже менее
внушительные здания окрашивались, отделывались лепниной, и украшались
точно в южных городах. Громоздкие казенные строения выглядели не такими
массивными благодаря красивой формы окнам, балконам, портикам.
Величественный Казанский собор в Петербурге представлял собой точную копию
базилики святого Петра.
Несмотря на свой средиземноморский стиль, Петербург был северным
городом, и, благодаря его географическому положению, игра света в разное
время года создавала неожиданные эффекты. Зимою темнело пополудни, а
рассветало чуть ли не в полдень. Нашпигованные льдом ветры и метели, не
встречая на пути преград, обрушивали свою ярость на стены и окна дворцов в
стиле Ренессанса, заковывали поверхность Невы в прочный ледяной панцирь.
Над шпилями и замерзшими каналами переливалось огнями северное сияние.
Иногда унылое однообразие зимы скрашивал погожий денек. Голубело усеянное
серебряными блестками небо; кристаллики снега на ветвях деревьев, крышах
домов, и золоченых куполах храмов сверкали на солнце так ярко, что резало
глаза. Зима уравнивала всех. И царь, и министр, и священник и мастеровой -
все закутывались до самых глаз, а, придя домой, тотчас кидались к кипящему
самовару, чтобы налить себе стакан горячего чаю.
Если зимой в Петербурге довольно темно, то летом света хоть отбавляй.
Двадцать два часа в сутки там светло, как днем. Лишь к одиннадцати вечера
яркие краски тускнеет, вместо них появляется полусвет, отливающий серебром
и перламутром. Полусвет этот окутывает город, и он засыпает. Но
полуночники, взглянув на восток, замечают на небе розовую полоску,
предвестницу нового дня. Летом в столице бывает жарко. В распахнутые окна
врывается ветерок, дующий с реки, принося с собой солоноватый запах моря и
смолы, ароматы специй, стук колес экипажей, возгласы уличных разносчиков,
перезвон колоколов соседней церкви.
В 1894 году Петербург все еще следовал предначертаниям Петра I. Он
был центром всего самого передового, самого умного и зачастую самого
циничного в жизни страны. Здесь выступали знаменитые оперные певцы и
артисты балета; симфонические и камерные оркестры исполняли произведения
Глинки, Римского-Корсакова, Бородина, Мусоргского и Чайковского;
петербуржцы читали Пушкина, Гоголя, Достоевского, Тургенева и Толстого. Но
светское общество говорило по-французски, а не по русски, и лучшие туалеты
и мебельные гарнитуры выписывались из Парижа. Русская знать отдыхала в
Биаррице, в Италии, на Ривьере, предпочитая их огромным родовым поместьям,
откуда управляющие присылали своим господам деньги для развлечений.
Мужчины ходили на скачки, играли в карты в клубах. Дамы спали до полудня,
вызывали парикмахеров, затем отправлялись на прогулку на Острова.
Завязывались любовные интриги, в гостиных с наслаждением предавались
сплетням.
Каждый вечер представители высшего света отправлялись в великолепный
голубой с золотом Мариинский театр, чтобы посмотреть спектакль
Императорского балета, или во Французский театр, где чересчур
декольтированные дамы выставляли напоказ свои драгоценности. После
спектакля дамы и их кавалеры, кутаясь в меха, садились в легкие санки и
неслись в ресторан "Кюба" ужинать и танцевать. "Раньше трех утра никто не
думал уходить, а офицеры обычно засиживались до пяти... когда небо
покрывалось перламутровыми, розовыми и серебристыми красками".