"Илья Масодов. Сладость твоих губ нежных ("Школа" #1)" - читать интересную книгу автораподруга.
Днем она показывает Вере ракушку, которую хотела подарить маме, и дает послушать, как шумит в ней штормящее море. За это Вера ведет ее в степь, в русло пересохшего канала, где неистово трещат соломенные кузнечики и едкий запах сухих трав отбирает все дыхание, Вера сидится на колени и собирает костер на обугленном месте, поджигает сухие стебли спичкой, а Катя тоже садится рядом и глядит на ее исписанные засохшей грязью сапоги, поджатые один к другому, потом они ложатся просто на землю, головами к огню, и неспешно курят маленькие самокрутки, которые сделала Вера из горьких сухих листьев, она собрала их некогда в глубине степи и принесла с собой, Вера заворачивает их сперва в носовой платок и с шорохом мнет руками, чтобы они превратились в порошок, а потом аккуратно заворачивает в газетные полосочки, они курят, затягиваясь неглубоко, дым не едок, и даже Кате, которая никогда ничего не курила, не хочется кашлять, только жжет горло, они курят, и над их волосами пылает прозрачный огонь, степной ветер сечет сухую траву у самых их губ, солнце качается в небе, как плавучая стеклянная лампа, и Кате становится хорошо, так хорошо, будто она всю жизнь жила так, небо опускается ей к лицу, от него веет холодом, солнечный свет слепит глаза, душные прохладные облака протекают сквозь нее, она, не вставая, может идти по ним, потому что земля стала стеной, она идет и встречает белые горы, огромные, каких не бывает на земле, и на которые можно взлетать, и белые долины, по которым текут синие разломы рек, и реки эти очень глубоки, если провалишься в одну из них, то упадешь вниз, в них не вода, а пустота забвения, это реки смерти. Но если стать на колени и садов и пестрых домиков, желтых дорог и цветущих маковых лугов сна. Вера сперва взвизгивает от разверзшейся под ними глубины, но Катя говорит ей, чтобы не боялась, они проплывают сейчас над будущей Москвой, сплошь заросшей алыми маками, и среди них идет в белом кителе огромный человек, это товарищ Сталин. Он наклоняется и вглядывается в поднявшиеся из живой земли цветы, гонимые ветром под самые стены Кремля, он улыбается, потому что в стране его мир, и над маковым морем встали уже серебристые эстакады высотных дорог, по которым несутся вдаль поезда, и сверкающие самолеты мерно проходят в небе, между Катей и Сталиным, как пароходы, которым не нужно спешить, потому что они знают настоящую цену времени. Товарищ Сталин поднимает голову, острые его глаза видят Катю за тысячи верст высоты, он смеется ей и машет рукой, и Катя понимает: она оказалась здесь, в недостижимости, только благодаря Сталину, труду советского народа, трогательная любовь наполняет ее сердце, она плачет от счастья, ей так радостно, что больше совсем нечего уже желать, и хочется жить так и дальше, бесконечно, чтобы делать мир лучше и лучше, краше и краше, потому что найден путь и остается только идти по нему, всем вместе, и нет этому пути конца. Они с Верой не разговаривают потом, они и так все понимают, лежа в высохшем русле старой реки, которая была здесь тогда, когда их еще нигде не было. Перед уходом Вера гасит руками тлеющие остатки костра. |
|
|