"Алексей Маслов. Воля за пределами воли? (Знак вопроса N 4/94)" - читать интересную книгу автора

"Истинная традиция" оказалась не передана, а школа, таким образом, не
реализована.

Такой тип точной имитации внешней формы стилей, без внутреннего
наполнения, называется "ложной передачей" (цзячуань). Причем критического
смысла в это выражение не вкладывалось.
Вполне понятно, что лишь единицам доступно понимание глубин ушу и его
"истины", а усердная имитация движений сама по себе не плоха. Важно
другое: люди "ложной передачи" сами ничему научить не могут или их
обучение лишено ценности. Не случайно в мире ушу существует поговорка:
"Для ложной передачи требуются десятки тысяч томов. Истинную передачу
выразишь и одним словом". Итак, вновь мы подходим к ключевой максиме всей
китайской традиции - важно не что передавать, не сам стиль или направление
ушу, а важно кто передает, какой внутренний мир стоит за его словами и
поступками.

Зыбкая грань между ложной и истинной передачей волновала многих
китайских мастеров, стремившихся сохранить свою школу. Увы, они
сталкивались и до сих пор сталкиваются с глобальным непониманием самого
смысла "чжэньчуань", ведь ее суть постигается лишь сознанием, находящимся
на высоком уровне ментального развития, а обычные люди не видят большой
разницы между мастером, передающим истину, и его учеником, который лишь
точно копирует его. Иногда даже ученик кажется лучше - он и движется
быстрее, и бьет резче. Но суть мастерства в другом - в умении оставить
после себя определенный духовный импульс - "след" (цзи), а его не измеришь
силой удара.

Мастер тайцзицюань Ян Чэнфу так описывает путаницу этих понятий в
головах учеников: "Люди, которые хотят обучаться боевым искусствам,
спрашивают, что лучше - внешние или внутренние школы. На это я отвечаю,
что все системы, созданные древними мастерами, хороши, и вопрос
заключается лишь в том, получают ли они истинную традицию или нет".

Передача духовного импульса в ушу требует предельной "чистоты сердца",
"умиротворенности сознания", с одной стороны, и искренности по отношению к
миру и окружающим, с другой.
Задумаемся, насколько нам трудно поверить, что наше собственное "я" не
является чем-то исключительным, а представляет собой лишь воплощение
древних мудрецов, их чистого и светлого сознания. Логически Это еще можно
вообразить, но реально воплотить в себе такое переживание доступно далеко
не каждому.

Преемствуя импульс "истинной традиции", человек выходит за рамки
собственного "эго", а его умиротворенно-спокойное сознание способно
вобрать в -себя весь мир. Человек "теряет", "утрачивает" сам себя. А это
значит, что он становится всем. Мир представляется полностью прозрачным
для него, вещи - взаимопроницаемыми. Человек растворяется в потоке
"истинной традиции", преемствуя Дао. Здесь нет места "обучению" как
таковому, "запоминанию" или накоплению информации, нет никакой четко
разработанной методики.