"Ф.Марз. Конец секача (сб. "Полосатый Эргени") (о животных)" - читать интересную книгу автора

когти, он теперь неуклонно и медленно, словно сама смерть, приближался к
своей жертве. Расстояние, которое прежде было больше ста шагов,
уменьшилось до пятидесяти... Когда оно дойдет до двадцати пяти, в три,
четыре молниеносных прыжка хищник настигнет добычу, - последний скачок
на спину, удар лапой по зашейку, - удар, под которым дробятся кости,
полуторавершковые клыки в шею, - и все кончено.
Но ветер падает. Уже последние замирающие вздохи морского бриза
налетают на взморье; минута затишья, и первый порыв берегового ветра
тихо шелестит в верхушках камыша.
И вместе с ним незнакомый, резкий запах коснулся ноздрей кабана -
изменившийся ветер нанес на него запах тигра. Секач не узнал его. Смутно
в его мозгу шевельнулось воспоминание еще первой осени его жизни,
воспоминание о какой-то страшной опасности, ужасе, леденящем кровь в
жилах. Неясно мелькнула картина какого-то полосатого тела, под которым
бьется один из его братьев... кровь... бегство... Но ряд побед совсем
затушевал воспоминания о страхе, который когда-то мог испытывать
отважный секач. И теперь он не испугался. Он вспомнил только древнее
правило дикой жизни: "Бойся незнакомого! Незнакомец - почти всегда
враг", и мысль о какой-то грозящей ему опасности, о новом враге, с
которым еще не приходилось сражаться, зажгла тусклые огоньки в маленьких
глазках секача. Щетина поднялась на его загривке, губы сморщились и
открыли кривые и острые, как ножи, клыки. Подняв морду вверх, кабан
стоял и жадно впивал в себя ветер, напоенный этим странным, угрожающим
запахом.
Но бриз, поднимаясь, всегда едва дышит, - порыв прошумел и стих. И в
наступившей тишине новыи запах растворился среди сотни знакомых и исчез.
Тогда секач успокоился; он опустил морду и мелкой рысцой побежал дальше.
Однако смутное раздражение все еще не замирало в нем; бесшумно
переступая черными копытами, он все время чутко прислушивался.
Глухое бешенство охватило тигра, когда он увидел, что кабан вдруг
очутился у него под ветром и заметил его присутствие. Но он был слишком
хорошим охотником, чтобы прямо продолжать преследование: он сделал
большой крут назад, сам зашел под ветер к кабану и только тогда ринулся
догонять его. Секач тоже может бежать скоро; нападая, короткие
расстояния он пролетает прямо невероятно быстро для такого на вид
неуклюжего, тяжелого зверя, - но ему все-таки не сравниться с тигром
Низко припав к земле, вытянув хвост, хищник, как желтая змея, скользил
между кустов кындырки, и ветер говорил ему, что добыча близится и
близится. Охотничья горячка так захватила этого еще молодого зверя, что
в пылу преследования он стал забывать об осторожности - то его лапа с
громким плеском погружалась в холодную лужу, то камышина трескалась под
ней, и уже не раз пугливые табунки уток и нырков с громким шумом крыльев
срывались перед ним. Но ветер, раз выдавший кабану следовавшего за ним
тигра, теперь равнодушно относил в море эти предостерегающие звуки;
только крики птиц доносились до секача, и опыт шепнул ему на ухо:
"Кто-то идет за тобой"...
Вот впереди, шагах в сорока, на фоне светлой лужи, мелькнул силуэт
кабана. Тигр, вспомнив об осторожности, бесшумно скользнул в сторону,
словно легкая тень, пробежал вперед, перегнал секача и залег на его
дороге. Теперь кабан не мог уже миновать засады.