"Павел Марушкин. Музыка джунглей ("Каюкер и ухайдакер" #2) " - читать интересную книгу автора

почти полдня. Но торопиться мне было некуда... Время, старина, почему-то не
имеет над нами власти. Вот мне, например, сто двадцать пять лет...
- Сколько-сколько?!
- Я воевал во Вторую Магическую, - просто сказал Воблин. - Согласно
официальным данным, я числюсь среди потерь Военно-Воздушного Флота Белой
Коалиции. Был тогда случай, я свалился с дирижабля, на виду у многочисленных
свидетелей, между прочим. Про мою летательную перепонку я, конечно, никому
не говорил... Ну ладно, это дело прошлое. Так вот, я подготовил для тебя
оружие, потом поймал древесного удавчика, развёл костёр и плотно пообедал.
Затем я нашёл уютное место в корнях поваленного бурей дерева, выстлал его
мхом и уснул... А проснулся уже не я, а ты.
- Первое воспоминание Воблина Плиза - горы, - сказал музыкант. - Дикие
горы Севера. Именно там, в районе Туманного хребта, сто сорок три года назад
потерпела аварию шикарная, но слишком хрупкая воздушная яхта Сола Кумарозо,
звезды джанги и вашего покорного слуги, - он слегка поклонился.
- Поклонники были в отчаянии, - сообщил Воблин Плиз. - Они много лет
подряд устраивали "Кумарины", фестивали джанги имени тебя. Потом всё как-то
плавно сошло на нет.
- А я думал, джанги - послевоенная музыка, - растерянно произнёс Иннот.
Несколько двойников рассмеялось.
- Джанги был и будет всегда! - провозгласил Кумарозо. - Он может менять
имена; он то забывается, то вновь возносится на пике популярности. Например,
когда-то, давным-давно, он назывался форест-фолк. Ритмы джанги будоражили
людям кровь задолго до моего рождения...
- ...которое произошло в маленькой лодочке, несомой водами могучего
Строфокамила, за много-много миль от Бэбилона и за двести восемь лет от
сегодняшнего дня, - вступил ещё один двойник. - Один весьма уважаемый
человек, вундеркинд, можно сказать, самый молодой из профессоров Бэбилонской
Академии Наук, не вернулся тогда из своей последней экспедиции...
У каюкера вдруг перехватило дыхание.
- Да. Ты всё понял правильно, - музыкант смотрел прямо в глаза
Инноту. - Разные времена, разные вроде бы люди... Нас много, старина; но все
мы на протяжении веков пользуемся одним и тем же телом. Рано или поздно
каждый из нас оказывается лицом к лицу с остальными. Сейчас твоя очередь.
Иннот потрясённо молчал. Кумарозо взял несколько аккордов. Барабанчик
уютно устроился на коленях музыканта. Чёрные пальцы нежно охватывали
полированный розовый гриф, перебирая струны. Другая ладонь начала отбивать
ритм по тугой перепонке - сначала тихонько, еле слышно. Ритм множился,
звучание усиливалось, захватывая, заставляя ноги присутствующих подрагивать
в такт. Одна струна вдруг зазвенела, заныла исполинским москитом, выводя
будоражащую и дикую мелодию. Внезапно Кумарозо оборвал игру, резко
прихлопнув её ладонью:
- Вот такие дела, старина.
Иннот сглотнул:
- Это... А откуда взялся я? Как это происходит?
- Хочешь знать, откуда берутся дети? - задрав осветлённые брови,
спросил Кумарозо.
Все засмеялись.
- Ну, слушай. В определённый момент ты понимаешь, что достиг в жизни
всего, чего хотел. Или, наоборот, что достигнуть того, чего хочешь,