"Георгий Мартынов. Совсем рядом." - читать интересную книгу автора

на два часа. На всякий случай я провел в неподвижности, в изолированном
помещении, два с половиной. А потом состоялся мой переход. Они могли бы
вернуть меня не через два часа, а через два с половиной. Это так! (Под
словом "они" он подразумевал своих соотечественников.) Но что будет, если
я проведу здесь три часа? Или если ты вернешься и не застанешь меня? Об
этом мы не подумали. Это будет тем самым совмещением разных событий в одно
время, о котором нас предупреждали ваши потомки. Единственный выход, -
перейти к нам не тебе одному, а нам обоим. Тогда физические условия
останутся неизменными. Да, только так! - Он опять думал вслух (почему-то
по-русски). - Тогда не будет разницы... Но дадут ли они достаточный
импульс для двоих?.. Что случится, если он окажется недостаточным?..
Конечно, мы просто останемся здесь... Именно здесь... Оба! - Тут он
перешел на свой язык, и я, естественно, ничего понять не мог.
- Рискнем? - спросил он вдруг, как мне послышалось, с веселой ноткой в
голосе.
- Рискнем! - сказал я с готовностью.
- Ты молодец! - сказал он.
Я думал, что он протянет мне руку, но он остался неподвижным. И,
вспомнив его просьбу, я тоже старался не шевелиться. Зачем это нужно, я не
понимал, но чувствовал, что это очень важно.
Он посмотрел на мои часы (своих у него, видимо, не было). ОНИ
ПОКАЗЫВАЛИ ПОЛОВИНУ ШЕСТОГО.
- Теперь скоро! - сказал он.
Мы опять надолго замолчали. Я всеми силами старался совладать с
волнением, но оно становилось все сильнее.
В этот момент на пустынном пляже показался какой-то человек, шедший в
нашем направлении. Когда он приблизился, я узнал его. Это был наш сосед по
дому.
Быстрым шагом ОН ПРОШЕЛ МИМО, НЕ ГЛЯДЯ НА НАС.
Я знал, что если буду молчать, мое волнение только усилится,и спросил:
- Откуда вы так хорошо знаете наш язык? Или наши потомки триста лет
спустя... то есть я хотел сказать триста лет назад, говорили на таком же
языке?
- На очень похожем, но не на таком.
- Откуда же?
Он снова посмотрел на мои часы. Видимо, и он волновался не меньше, чем
я. А может быть, и больше. Ведь он знал, что нас ожидает и какие опасности
нам грозят, тогда как я не знал ничего.
Говорят, что неизвестная опасность пугает больше, чем известная. Мне
кажется, что, возможно, и наоборот. В тот момент, во всяком случае, было
вполне вероятно, что его волнение сильнее. Если я готовился впервые
проникнуть в иной мир, то и он был у нас впервые, да к тому же брал на
себя ответственность (хотя бы моральную) за мою жизнь. Его фраза: "Иначе я
не предложил бы тебе перейти к нам"
- говорила о том, что эту ответственность он сознавал и относился к ней
отнюдь не легкомысленно.
Помню, что при этом я подумал, что, рассказав ему мою биографию, не
спросил его, кто он сам. Задавать этот вопрос человеку, по крайней мере
вдвое старшему, казалось невежливым. Почему? Видимо, потому, что он был до
неправдоподобия похож на обычного человека, "землянина", как пишут теперь