"Георгий Мартынов "Каллисто" (Научно-фантастический роман)" - читать интересную книгу автора

который слился с медицинской службой полка, были заняты подготовкой к
изучению организма жителей другой планеты. Для этой цели Куприянов
установил в лагере даже рентгеновский аппарат.
Вечером третьего августа Широков зашел в палатку, занятую Куприяновым,
Штерном, Лебедевым и Ляо Сеном, и застал всех четверых в сборе.
- Садитесь, Петр Аркадьевич, - приветствовал молодого коменданта Штерн. -
Что новенького?
- Когда же они, наконец, выйдут? - спросил Широков вместо ответа.
- Свеженький вопрос! - раздраженно сказал Лебедев
- Я не понимаю, - продолжал Широков, не обращая внимания на насмешку. -
Почему не спросить об этом экипаж корабля?
- Спросите, - пожав плечами, сказал Ляо Сен. - Если имеете возможность.
Будем вам очень благодарны за такую услугу.
Подобная реплика со стороны всегда спокойного и невозмутимого китайского
ученого ясно показывала, до какой степени у всех были напряжены нервы.
- Я считаю, что это вполне можно сделать, - сказал Широков
- Тем лучше! - буркнул Лебедев.
- Что вы придумали, Петр Аркадьевич? - спросил Куприянов.
В его голосе прозвучало волнение. Все уже серьезно смотрели на Широкова,
ожидая ответа.
- Очень простую вещь. Надо спросить их лучом прожектора. Как в первый
вечер. Они не могут не понимать, что мы с нетерпением ожидаем их выхода.
Надо послать семь вспышек по числу прошедших суток. Они обязательно
поймут, что это вопрос и ответят.
Несколько секунд все молчали.
- Что ж, это идея! - сказал Лебедев.
- И весьма неплохая! - сказал Штерн. - Молодец, Петр Аркадьевич!
Куприянов ласково посмотрел на своего любимого ученика. Профессор был рад,
что эта удачная мысль пришла именно ему.
- Найдите подполковника и позовите сюда! - сказал он.
Обрадованный Широков бегом бросился за Черепановым.
Мысль использовать прожектор, чтобы задать экипажа звездолета мучивший
всех вопрос, пришла ему в голову часа два назад. Он тщательно обдумал ее и
только тогда решился предложить эту идею профессорам, не опасаясь с их
стороны насмешливого отказа. Широков был очень самолюбив и избегал
высказывать незрелые мысли.
Космический корабль и заключенные в нем тайны с непреодолимой силой влекли
к себе воображение молодого ученого. Вероятно, больше всех в лагере он
мучился нетерпением и старался найти способ как-нибудь узнать время выхода
из корабля его экипажа.
Часами смотрел он на загадочный шар, и смелые мысли теснились в его
голове. Суживатись темно-синие глаза, словно стремясь проникнуть взглядом
сквозь металлическую оболочку звездолета. Он сам боялся тех мыслей,
которые возникали все чаще и чаще, но упорно возвращался к ним, и они
начали казаться ему осуществимыми. Сердце билось радостно и тревожно,
нетерпение становилось сильнее, неизвестность мучительнее.
Постоянно думая об одном и том же, он, наконец, нашел, как ему казалось,
верный способ решить загадку.
Получив одобрение старших товарищей, он, как мальчик, бежал по лагерю,
отыскивая командира полка.