"А.Мартынов "Великая историческая проверка"" - читать интересную книгу автора

проходимцев. Во-первых, они "по-культурному", "по-европейски", но зато
основательно, ограбили завод. Выдав заводоуправлению ни к чему не
обязывавшую их расписку, они забрали на заводе 60.000 пудов сахару и, не
имея возможности его вывезти, тут же стали распродавать его кулакам и
спекулянтам. Во-вторых, галицийская армия была в буквальном смысле слова
"вшивая армия", и эта вшивая армия заразила все население жесточайшим
тифом. Редкий дом миновал этот бич. Смертность была необычайная. У нас в
доме, между прочим, тифом заболели в тяжелой форме оба врача, и сестра моя
и жена.
В январе 1920 года у нас установился, наконец, на несколько недель,
советский режим, но передышки мы и теперь не получили. Когда регулярная
война прекратилась, на сцену выступили местные бандиты. Регулярные
петлюровские и деникинские банды при своих погромах обходили наш дом,
потому что в нем жили врачи заводской больницы, куда все войска,
захватывавшие завод, клали своих раненых. Но нерегулярные бандиты с этой
неписанной конституцией не считались, конечно. И вот, вечером, 30 января
1920 г., они внезапно делают на нас разбойничий налет. Трое с ружьями
окружают наш дом. Двое с обнаженными шашками и обрезанными винтовками
(бандитское изобретение!) ворвались в квартиру: "Дайте нам семьдесят пять
тысяч золотом или николаевками!". Когда мы им об'яснили, что мы заводские
служащие, что у нас денег нет и что неоткуда им быть у нас, они открыли
военные действия. "Вы знаете, с кем вы говорите?! - кричал один: - Мы
советские генералы из Москвы, мы большевики, только не прежние большевики,
а нового сорта. Мы заведем новые порядки". - "Довольно разговаривать! пора
действовать!" прервал его другой и начал действовать, "заводить новые
порядки".
Ударом сабли он раскроил череп кухарке, девушке Парасковье К., затем
ранил саблей в голову и руку мою жену, делавшую смертельно раненой кухарке
перевязку.
Бандит сорвал одеяло с наших спавших детей. Жена, возившаяся с раненой,
увидя это, крикнула: "Не трогайте моих детей!". В ответ на это бандит
ударил ее саблей по голове. Затем бандит начал быстро собирать в кучу наши
пожитки... Я выбил стекла из двойных рам, выскочил через окно на двор и
под обстрелом наружных часовых побежал на завод за заводской охраной. Я
потребовал, чтобы мне нарядили пять человек с винтовками. Начальник
охраны, пацифистски настроенный контролер, колебался и спорил со мной: не
лучше ли послать охранников без оружия? Когда я в сопровождении рабочих
охранников вернулся, наконец, домой, бандиты уже исчезли, ограбивши нас:
им, к счастью, больше никого не удалось у нас убить, потому что они спьяну
перерубили электрические провода и, очутившись в темноте, стреляли и
рубили в комнатах впустую... Этим бандитам вообще не повезло. Когда трое
из них похвалялись в деревне своим молодецким налетом на лекарей,
крестьяне, узнав в этих "советских генералах из Москвы" бандитов из близ
лежащих сел, убили их, растерзали. Четвертого вскоре поймали и расстреляли
большевики (не "нового сорта", а обыкновенные большевики!). Пятый скрылся.
После разбойничьего нападения на нас, мы переехали на квартиру,
расположенную внутри заводской ограды. От мелких банд это было некоторое
прикрытие. Но маленьких бандитов через неделю сменили крупные. 8-го
февраля 1920 года у нас началась эра кровавых боев с поляками.
Уже с первого момента своего появления на заводе паны себя показали.