"Алексей Мартынов. Взывая из бездны " - читать интересную книгу автора

как собака, пасущая стадо овец. Медбрат ходил небольшими кругами и
проскочить мимо него было можно, только осторожно, но с нижних этажей
слышались разговоры, что доказывало наличие гораздо больших проблем.
Ситуация была критическая: снизу ходит охрана, кроме того спящий
медбрат стал просыпаться от голосов, слышимых в открытую дверь. Недолго
размышляя, Лёша бросается, почти летя и падая, вверх по ступеням, надеясь
сбежать через крышу на улицу по пожарной лестнице. Было похоже, что сей
пробежки чрез этажи никто толком не заметил. Он бежал, не считая этажи,
подгоняемый лишь паникой от мысли, что его сейчас настигнут, и желанием
поскорее очутиться в родном доме. Ему ещё тогда показалось странным то
обстоятельство, что он практически не слышит собственного топота и звериного
дыхания, кои он обычно производил при беге, но тогда он счёл это временным
помутнением слуха после недавней травмы.
И вот он на крыше. Дождь к тому времени кончился, и на небе из-за
облаков проступила ясная полная луна. Как красива она бывает по ночам,
особенно если только что вырвался из плена врачей. Он взглянул на неё
мимоходом, ибо его мысли были заняты одним лишь вопросом: как отсюда быстро,
тихо и безболезненно спуститься. При беглом взгляде вниз можно было
различить высоту этажей в десять, а справа болталась стандартная пожарная
лестница. Других спусков не было видно.
Ну, что ж, хочешь - не хочешь, а лезть надо, ибо охранники вскоре
обнаружат пропажу и начнут его искать, значит, времени остаётся мало.
Пребывая в панике, Лёша быстро обежал крышу в отчаянной надежде на ещё один
выход, но его не было. В его голове зародилась мысль о смысле жизни и об
отсутствии у больниц пожарных лифтов. Лёша только сейчас вспомнил о своей
боязни высоты. При взгляде с такой верхотуры у него захватывало дыхание, а
сердце уходило куда-то ниже пояса. Тут раздался звук открываемой двери, и на
крышу вышел медбрат,- спешно огляделся и, не увидя никого, ушёл восвояси,
хлопнув в сердцах дверью.
Лёша в это время превозмог свою давнюю боязнь высоты, что стало
революцией в его сознании. Он висел на пожарной лестнице, глядя только
вверх. Где-то через минуту он решил, не глядя вниз, спуститься ещё на
пару-тройку этажей, а потом уж и спуститься также медленно на твёрдую землю.
Задумка начала медленно поэтапно реализовываться. У него как бы отключился
слух, но через пару минут до него как будто издалека донеслись приглушённые
выкрики и звон разбитого стекла. Весь спуск казался странным сном, лишь эти
звуки напоминали о реальности; вскоре пришлось отбросить сон в сторону.
Как в полудрёме он повернул голову через правое плечо, но поначалу
ничего не разобрал в дьявольской тьме Варфоломеевой ночи. Постепенно глаза
стали привыкать к ночному приглушённому лунному свету, - стали
вырисовываться силуэты домов и очертания статуй, вросших в асфальтированные
основания улиц, а прямо через пару улиц по прямой можно было разобрать некое
движение. Он изо всех сил напряг зрение и различил небольшую толпу (человек
двести) скинов. Да, толпа бритоголовых ребят со злорадными ухмылками и
ломами наперевес шла рассыпным строем по улице, попутно громя витрины
магазинов и оглашая улицу выкриками на гавкающем немецком языке.
Алексей мельком глянул вниз: до земли было этажей десять, поэтому он
решил пока не спускаться и не делать резких движений, дабы не рухнуть вниз.
Тут на пути возбуждённой бритоголовой толпы вырос в свете одиноко светящего
фонаря одинокий человек в одиноко лежащей на его голове шляпе и длинном