"Алексей Мартынов. Тихие шаги в темноте " - читать интересную книгу автора

Воздух стал нервно колыхаться и дрожь, подобная той, что была, когда
дверь открывалась, вновь пошла по полу - женщина уходила, постукивая
каблуками. Вместе с этим раздался звук дерева, свет стал быстро угасать,
унося с собой приятный запах курицы и лаванды.
Резь стала быстро спадать по мере убавления света, он решился открыть
глаза, но не смог. Веки напрягались изо всех сил, но не могли подняться,
наоборот стала возникать колющая точечная боль в веках. Чем сильнее он
тянул, тем больнее было. Ничего не понимая, он вновь сделал запрос к
конечностям; правая рука вяло, но подчинилась, хотя он до сих пор её не
ощущал как живую, но какое-то движение он всё же прочувствовал. В тот самый
момент, когда он двинул рукой, где-то в середине груди вдруг стало очень
горячо, казалось, что сейчас там что-то взорвётся, но вместо этого он понял,
что к правой руке вновь вернулись чувства.
Он осторожно потрогал веки всё ещё не окрепшей до конца рукой, что-то
продолговатое и шершавое было на них. По шее ползла уховёртка, они часто
бывают в тёмных сырых местах, он знал это, он также знал каково это - когда
по тебе ползёт уховёртка. Несколько пар маленьких ножек, голова с усами и
ещё пара отростков сзади для устрашения, при этом они не боятся человека,
спокойно ползая по нему и под ним. Но сейчас его больше занимало то
продолговатое и шершавое на глазах.
Он вновь провёл по глазам рукой; то были нитки, его веки были плотно
сшиты толстыми нитками. Он в панике замотал рукой в воздухе, ища опору, но
так и не найдя её. Что-то маленькое железное упало рядом, и с приглушённым
звоном покатилось по кругу, постукивая гранями по камням. В груди его
зародилось давление, он захотел вскрикнуть, но что-то одновременно мешало
ему это сделать, простая логика вещала, что его никто не услышит. Свободной
рукой он стал приподниматься в сидячую позу, заодно желая размять онемевшее
тело - привычным движением он перевёл руку на ноги и схватил пустоту.
Рука непроизвольно по инерции пошла дальше, затем по закону тяготения
стала возвращаться назад. Там, где должны были быть ноги, имели место быть
бинты, толстой повязкой натянутые на голую плоть. Он до боли вцепился в них,
тёплая жидкость вяло заструилась по руке, обжигая подобно калёному железу. И
вновь глубоко в груди зародился крик, иступлённый крик бессилия вырвался из
голосовых связок раненого кита.
Так он кричал несколько минут или секунд или может даже часов, но всё
без толку - звук, многократно отражаясь от стен, создавал феерическую
атмосферу безмолвия. Он кричал, изо всех напрягая горло и лёгкие, но было
тихо - ни одного внешнего звука, только он один. Живот от напряга сжался в
комочек и стал выбрасывать своё содержимое порциями. Он лежал и брызгал себе
в лицо своими же отвратными желудочными соками, месивом из чего-то
недопереваренного, склизкого с резким запахом. Кусочки бывшей еды стекали по
складкам лица, затекая в нос и рот, сползая в уши и набиваясь там в
небольшие чавкающие и липкие лужицы.
Прошло время, у него охрипло горло, он лежал обессиленный на полу,
заливаясь слезами. Тут он услышал знакомый звук открываемой двери, а вослед
за ним мерное постукивание каблучков и запах лаванды. Нет. То была не
лаванда, то был аромат букета из многих благоухающих растений, красиво. Он
не нюхал, не мог нюхать - в носу и горле стоял въедливый запах рвоты и
частично крови.
Женщина подошла к нему сбоку и бережно подхватила под плечи, вернув в