"Джордж Мартин. "...Лишь за одно вчера" (Авт.сб. "Путешествия Тафа")" - читать интересную книгу автора

густой-густой, серый, такой, и он все накатывал волнами. Было таинственно
и страшновато. Санди обожала все такое, да и я тоже, в общем. Но ехать
было невозможно. Так что я свернул на обочину, мы взяли пару одеял и
отошли чуть в сторону... Но было еще светло. И вот мы лежали рядышком на
одеялах, обнимались и разговаривали. Про нас, про мои песни, про этот
славный туман, про поездку, про пьесы, в которых она играла, про все
такое. И мы все время целовались и смеялись, хотя я не помню, чтобы мы о
чем-нибудь смешном говорили. Потом, наверно, через час, мы разделись и
любили друг друга на этих одеялах, медленно и нежно, посреди этого глупого
тумана.
Кит лежал, опираясь на локоть, и все смотрел на меня. Голос его звучал
потерянно; чувствовалось, как ему одиноко и больно.
- Она была очень красивая, Гэри. Правда. Только она не любила, когда я
ей это говорил. Наверно, не верила. Ей нравилось, когда я называл ее
хорошенькой. Но она была не просто хорошенькая, она была красивая. Вся
такая теплая, мягкая, золотистая; волосы у нее были светло-рыжие, а глаза
то зеленые, то серые, по настроению. В тот вечер, по-моему, были серые. В
тон туману.
Он улыбнулся, откинулся назад и снова стал смотреть на звезды.
- С этим туманом вышла забавная вещь, - сказал Кит. Сказал очень
медленно. - Когда у нас все кончилось, и мы опять просто лежали рядом, он
уже исчез. А в небе было полно звезд. Они сияли, как сегодня. Звезды
высыпали из-за нас. Понимаешь, эти дурацкие звезды высыпали специально,
чтобы за нами подглядывать. Я так и сказал Санди, и мы посмеялись, и я
прижал ее к себе, такую теплую. Она так и заснула у меня на плече, а я
лежал, смотрел на звезды и пробовал сочинить ей песню.
- Кит... - начал было я.
- Гэри, - сказал он. - Сегодня я снова вернусь туда. В туман, к звездам
и к своей Санди.
- А-а, дьявол, - сказал я. - Прекрати, Кит. Ты же садишься на иглу!
Кит снова сел и стал расстегивать рукав.
- А тебе не приходило в голову, что я пристрастился вовсе не к хронину,
а к чему-то другому? - Тут он широко улыбнулся, как дерзкий, нетерпеливый
мальчишка, и потянулся за коробкой. - Оставь меня, - сказал он.
Путешествие удалось на славу. На следующий день Кит был в отличном
настроении, все время улыбался, и это тепло согревало всех нас. Так
продолжалось неделю. Работа казалась легче обычного, и делали мы ее
быстрее, а вечерние концерты проходили веселее, чем когда бы то ни было.
Мы много смеялись: впервые за долгое время у нас появилась какая-то
надежда.
Правда, в этом была заслуга не только Кита. Уинтерс уже вовсю выступал
со своими "предложениями", и в общине начались всякие изменения.
Во-первых, они с Питом горячо принялись строить еще один дом - небольшую
хижину рядом с общим домом. У Пита завязалось что-то серьезное с одной из
наших девушек, и ему не терпелось иметь местечко, где бы можно было
уединиться. Но Уинтерс рассматривал это строительство как первый шаг к
задуманной им деревне.
Это был далеко не единственный его проект. У него в джипе оказалась
масса карт, и каждый вечер он тащил кого-нибудь в сторонку и перебирал эти
карты при свече, задавая всякие вопросы. Он все хотел знать - какие места