"Кэт Мартин. Полночный всадник " - читать интересную книгу автора

непреклонность. Она не рухнула на землю, как он ожидал. Однако отчасти
испанец радовался этому, ибо мог излить на Кэрли клокотавший в нем гнев.
Девушка дрожала от усталости. Спешившись, Рамон заметил, что она слегка
шатается, хотя и старается удержаться на ногах. Ее голубой халат испачкался
и разорвался, когда они продирались сквозь колючие кусты. Волосы
растрепались, и влажные локоны прилипали к обгоревшим на солнце щекам.
Рамон снова ощутил укол совести, ибо никогда не проявлял жестокости к
женщине, ни на одну из них не поднимал руку. Но Кэрли была необычная
женщина: она погубила его брата и заплатит за это, как и ее дядя. Рамон
исполнит долг перед братом.
Тут Рамон заметил кровь на ее ногах.
Madre de Dios!
- Санчес! - крикнул он, и тот подбежал к нему. - Займись девушкой. -
Испанец говорил хрипло и напряженно, словно внутри у него что-то болезненно
сжалось. Пробудившаяся жалость затуманила ему сознание.
- Почему не сказала? - мрачно спросил он Кэрли. - Тебе дали бы
какую-нибудь обувь.
Она плюнула ему под ноги:
- Мне ничего от тебя не нужно! Слышишь? Ничего!
Кэрли воплощала в себе все, что он ненавидел: алчность, страсть к
наслаждениям, испорченность и эгоизм. Рамон понял это в момент их
знакомства.
Таким он и сам был когда-то.
Отходя от нее, испанец сердито покачал головой, сунул руку в bolsa
<мешок (исп.)>, висевший за седлом, и достал оттуда бутылку крепкой
aguardiente <водка (исп.)>. Вынув пробку, он сделал такой большой глоток,
что не решился приложиться к бутылке еще раз, ибо понял, что тогда ему не
остановиться. Спиртное оглушит его, и он напьется до беспамятства, чтобы
притупить боль.
Между тем Педро Санчес подвел девушку к ручью, опустился на колени и
помог ей вымыть окровавленные ноги. Вскоре один из ковбоев принес мягкие
мокасины, доходившие до колен, и что-то сказал девушке. Рамон не расслышал
слов, но угадал их смысл.
Испанец не хотел признаться себе в том, что в нем пробудилось то же
невольное уважение к этой девушке, которое испытывали к ней суровые ковбои.

***

В темноте каждый шорох усиливался и настораживал. Кэрли не бывала ночью
под открытым небом. Дядя не разрешал ей одной отходить от дома, ибо в лесах
полно опасных диких зверей: горных львов, ядовитых гремучих змей, огромных
быков, кабанов, а главное, гигантских медведей-гризли, нападающих на людей.
Сейчас она слышала доносившийся откуда-то рев, а со стороны склона угрожающе
выло еще какое-то животное.
Кэрли вздрогнула. Даже если бы ей удалось бежать, а надежды на это
почти не было, она не знала пути к дому. Звери разорвали бы ее на части.
Однако еще большая опасность ждала ее в нескольких ярдах отсюда, в
самом лагере.
Рамон вернулся на лужайку недавно, после прогулки по лесу, которую
предпринял, пока его товарищи разбивали лагерь. Увидев, что мужчины заснули,