"Андрей Мартьянов. Роман с хаосом (том 2)" - читать интересную книгу автора

- А по-моему, все ясно, - пожал плечами Дастин. - Типичная любовная
драма, чуточку приправленная мистикой. Жили-были Гамлет-старший и Гертруда,
был у них сыночек Гамлет-младший... Стоп! Один момент! А у них ли?
- А у кого же еще? - удивился я.
- Нашел первую нестыковку. Слишком неестественно это выглядит! Клавдий
по смерти старого короля немедленно женится на королеве, усыновляет принца и
оставляет его наследником. Даже если у Гертруды родится другой ребенок,
наследником все равно будет старший. Нормальный король такого шага бы не
сделал - слишком опасно иметь столь явного претендента на трон. Знаешь, как
поступил бы я? Гертруду - в монастырь, принца либо подальше в заграницы,
либо... В общем, несчастный случай. И женись себе, на ком хочешь, заводи
собственных детей, продолжай династию...
- А если у Клавдия с Гертрудой любовь?
- Именно любовь! - воскликнул Дастин, подняв палец к небу. - Причем
давняя и искренняя. Слишком давняя. Понимаешь, о чем я?
- Ты хочешь сказать... - я онемел. - Что Гамлет-младший?..
- Пока я ничего не хочу сказать. Это лишь версия. Но она прекрасно
ложится на ткань логики.
Я машинально подбросил монету, поймал и прихлопнул ладонью на левое
запястье.
- Орел. Четыреста первый раз...

***

Знаменитый принц Датский Гамлет не представлял собой, увы, ничего
особенного. Бледненький молодой человек лет двадцати пяти от роду, худой,
некрасивый, с прыщом на носу. Весьма непритязательный облик завершало
непременное траурное одеяние - черный колет, черные чулки, черные
штаны-буфы, черный берет с черным пером... В общем, все черное, за
исключением золотой цепи с массивным медальоном на шее. Изображал медальон,
разумеется, новопреставленного Гамлетова папашу. Беседы не состоялось,
потому что угрюмый принц был чересчур занят общением с Горацио -
теоретически мы знали, что этот философствующий типчик есть закадычный друг
нашего злосчастного героя и его роль во всех событиях нам, опять же, была
ясна не до конца.
В течение дня мы только и делали, что знакомились. Офелия - упрямая
надменная девочка приняла "друзей" Гамлета с большой прохладцей, позволила
чмокнуть ручку и ненавязчиво выставила, сославшись на головную боль. Лаэрт,
брат Офелии, нам понравился гораздо больше - хотя бы тем, что он не
мудрствовал, не философствовал, а сразу предложил пойти в кабак. Как
выразился Лаэрт, "в этом проклятом Эльсиноре уже все мухи от скуки
передохли". Мушиная судьба Лаэрта не прельщала и он громко рассуждал о том,
как здорово жить в Париже или, на худой конец, в Виттенберге...
По дороге нам встретился досточтимый родитель Лаэрта и высокомерной
Офелии - старик Полоний, занимавший при дворе должность, примерно
соответствующую должности премьер-министра Дании. Особого впечатления
Полоний не произвел. В пьесе Гамлет назвал его "вертлявый глупый хлопотун"
и, пожалуй, был прав - дедулечка суетился, вид имел угодливый и вместе с тем
несчастный. Вероятно, канительная должность Полония тяготила, но оставлять
ее он не желал из честолюбия.