"Михаил Март. Лифт в преисподнюю ("Сыщик" #6)" - читать интересную книгу автора

головы в ее сторону. Девушка растерялась.
- Ой! Извините, пожалуйста, я...
- Есть новости? - спросил Трифонов.
- В том-то и дело, Александр Иваныч, что новостей нет. Чаров домой не
приходил и из дома тоже не выходил, а идут уже четвертые сутки. Полагаю,
пора что-то предпринять.
- Постойте, постойте... - смутился Куприянов. - Есть предположение, что
потерпевшим был некий Чаров?
- Да. Мы установили это по часовой мастерской и химчистке. Но с
уверенностью ничего утверждать не можем, - ответила Наташа.
- А как его имя, отчество?
- Чаров Геннадий Устинович.
Куприянов щелкнул языком.
- Я думаю, что у нас прибавится уверенности, если я скажу, что в
пятницу двадцать второго марта водителя самосвала Дейкина Юрия Владимировича
уволил с работы некий Чаров Геннадий Устинович. У меня есть его домашний
телефон, но я ему не дозвонился. Никто не отвечает.
В кабинете повисла пауза.
- Будем просить санкцию на обыск, - тихо сказал Трифонов. - Оснований у
нас достаточно.

* * *

Прежде чем подобраться ближе, Стебликов решил оставить на опушке леса
все, что могло бы его выдать. Никто толком этих мест не знал. Народ сюда
ходить побаивался. Руководителя артели он как-то видел вместе с начальником
милиции. Солидный мужик, фронтовик, а тут? По сути, территория артели
относилась к райотделу Осельков, где он работал. Значит ли это, что здесь
все чисто? Ничего это не значит. Стебликов был работником молодым и смотрел
на мир скептически, сквозь призму недоверия и безнадеги. Разгул преступности
не давал оснований верить, будто кучка зеков перевоспиталась и встала на
путь праведный. Слишком много соблазна вокруг. Питер в двадцати с небольшим
километрах. И про озлобленность забывать нельзя. Ведь все артельщики -
бывшие питерцы. Если им прописку в городе не восстановили, значит, там
собрались не ангелочки с крылышками. Человека может перевоспитать только
любовь, считал лейтенант. Новый взгляд на жизнь. А тюрьма и колония из
любого нормального человека сделают преступника. Он уже успел немало их
повидать, а два месяца назад взял одного такого лично. Беглым оказался. В
товарняке в Питер пробирался. Повезло ему тогда, обходчик путей помог, а то
сел бы он на перо к бандюге. Помнит он его взгляд до сих пор. Зверь зверем.
Поди перевоспитай такого. По отпечаткам личность установили. Тот еще фрукт
оказался. Знай, с кем он связался, подумал бы, прежде чем на рожон лезть.
Стебликов вынул из кармана удостоверение, сотовый телефон, ключи,
закатал все в шарф и засунул в дупло высохшего дерева. Пошел на разведку,
когда темнеть стало. Надел на себя старую телогрейку, потертые джинсы и
кирзовые сапоги, те, что еще с армии остались. Так он мог сойти за местного.
Мало ли что?
Между опушкой и артелью лежало небольшое поле. Солнышко снег растопило,
но земля не просохла, а превратилась в грязную жижу. Артель состояла из трех
бараков, похожих на амбары. Светлое пятно говорило о том, что в бараках