"Михаил Март. Приглашение на эшафот ("Сыщик" #8)" - читать интересную книгу автора

не дает угечки. Но вы. же понимаете, что такие дела не могут оставаться в
тайне. Мои сокурсники занимают большие посты в органах правопорядка, и я
имею доступ ко всем самым тайным делам. Мне доверяют. Я же не кричу в рупор
о повешенном на даче профессора Грановского. Нет. И не собираюсь делиться
своей информацией ни с кем. Тем более с журналистами, любителями жареного. Я
аналитик, и мне интересны подробности, детали. Делать выводы, выстраивать
схемы, ставить оценки - все это и есть моя работа. Вот когда вы выпустите
пар и дадите репортерам обглоданную кость, тогда и я привнесу свою лепту. Я
наращу на брошенную кость мясо, и мои журналисты смогут дать в печать
достойный аналитический материал, а не голую сенсацию, состоящую из одних
только слухов: суть не важна, главное, быть первыми и раньше всех
прокукарекать.
- Да. Вижу, вы человек серьезный и к тому же информированный. Но все
же. Как, по-вашему мнению, мог Охлобыстин докопаться до чего-то серьезного?
- Не люблю повторяться, но придется. Конечно, он сумел наступить на
мозоль преступникам и насторожил их, в итоге поплатился жизнью. Но только
надо понимать, что его догадка не имела под собой оснований. Случайность.
Охлобыстин кукарекал, а не вникал в суть дела. Убийцы сделали глупость, и я
их за это не уважаю и не считаю достойными соперниками. Когда обнаружили
трупы, среди которых был друг Охлобыстина Лева Цейтлин, Максим бросился в
бой без оглядки. Махал саблей по воздуху и кого-то случайно задел. Его
уничтожили. А зачем? Дело-то гиблое и нераскрываемое. Со мной даже ваш шеф
спорить не станет. Ведь он вел то дело и ничего не добился. Вы знаете, что
есть дела, не подлежащие раскрытию, и я знаю. Вот поэтому считаю... Даже
уверен, что Охлобыстин ничего узнать не мог. Рабочие выкопали три трупа. С
этого все началось, этим все и кончилось.
- Удалось установить их личности.
- И это окончательно завело следствие в тупик. Кому понадобилось
стрелять в затылок журналисту и бортинженеру гражданской авиации? Если
Трифонов ничего не смог, то почему я должен поверить, будто тридцатилетний
репортер сумел раскрыть страшную тайну гибели трех незнакомых между собой
мужчин, которых объединила одна могила?
- А вы сами не задумывались над этим делом?
- Сознаюсь, думал. Мучительно думал. Ничего не получилось. Разбитый
кувшинчик не склеивается. Все, что мне могло прийти в голову - самая
банальная вещь. Трое погибших стали случайными свидетелями преступления и
могли опознать преступников. Их уничтожили. Преступники не любят свидетелей.
Другого вывода я сделать не мог.
Толстиков глянул на часы.
- О, мне пора.
Девушка встала.
- Спасибо за беседу. Вы очень интересный человек.
Аналитик сунул портфель под мышку и проводил девушку до выхода. На
улице они простились. Рогова пошла налево, а Толстиков направо, где его
ждала машина. Бежевые "Жигули" пятой модели.


Глава II
ЗА МЕСЯЦ ДО КАЗНИ