"Михаил Март. Вальсирующие со смертью" - читать интересную книгу автора

пленку на четыреста единиц.
- Какую "мыльницу"?
- Фотоаппарат. Любой. Какой будет. Жми, донжуан недорезанный. Еще одной
промашки тебе хозяин не простит.
Максим ехал в соседнем вагоне от воркующих голубков и, глядя на карту
Подмосковья, разговаривал с Иваном по телефону.
- Проедешь Дедовск, потом Талпцы и у Ленино возьмешь влево. Дорога
выведет тебя к железке. Поедешь вдоль полотна и упрешься в станцию. Они едут
в третьем вагоне от хвоста, а я в четвертом. Только не зевай по сторонам,
слепотень, а то она тебя увидит. Все понял?
Максим отключил аппарат и убрал его в футляр.
За окном мелькали подмосковные пейзажи. Светило солнце, а поезд мчался
на запад.
На станции Снегири вышло много народу, и прижавшегося к дереву Ивана
никто на заметил, но и он никого не замечал. Максим одернул его за рукав.
- Пошли, сыскарь.
Они проводили парочку до автобуса и вернулись к машине. За руль сел
Максим.
- Аппарат купил?
- На заднем сиденье. Только не ясно, что мы снимать будем?
- Все. Все, Ваня. Правило у меня такое.
Он обернулся назад. Рядом с пакетом "Кодак" лежала бутылка вина.
- И давно это ты на кагор перешел?
- Эх ты, салажонок. Это настоящее "Бордо", подпорченное зельем нашего
уважаемого доктора.
Водитель протянул руку и достал запечатанную бутылку.
- "Бордо", говоришь?
Теперь, когда Иван был в очках, он отчетливо мог видеть этикетку. Лицо
его побледнело.
- Откуда она? Как же это?
- Козел ты, а не Ваня. Ты даже на дурака не тянешь.
Автобус тронулся с места. Максим включил двигатель машины и последовал
за ним.
- Что же теперь делать?
- Вернуть бабу домой!


3

В то время, когда Людмила вернулась и звонила в дверь своей подруги,
Тамара наблюдала за ней из ее квартиры в глазок. Соседка обожала чужие
квартиры. Она любила лезть не в свои дела, копаться в грязном белье - в
прямом и переносном смыслах, а также смотреть фотографии. Когда Людмила
оставляла ей ключи, чтобы соседка полила цветочки и покормила котика, Тамара
тут же выполняла поручения, но на это у нее уходило полдня, а то и больше.
Сегодня Тамара не торопилась. Людка не вернется ночевать, и она может
похозяйничать. Любопытство одинокой женщины не имело границ. Она не забывала
заглянуть даже в помойное ведро, чтобы знать точно, что они ели, пили и
сколько там валяется презервативов. Ну а когда в руки попадали письма, то
радости не было предела.