"Михаил Март. Тем тяжелее будет падение" - читать интересную книгу автора

пальцем на потолок.
Никто не спорил. Лева любил подчеркивать свою важность и крупные
связи.
Правда, он так же, как и Аркадий, не мог возразить Никите, но кто об
этом мог знать?! Никто. Играя мышцами, в облегающем спортивном костюме,
Крупнов отправился в свой кабинет переодеваться.
Третьим участником срочного совещания был Семен Николасвич
Добровольский, человек, о котором никто ничего не мог сказать. Высокий,
сутуловатый и всегда с одним и тем же выражением лица. С такой физиономией
только в покер играть, что он, кстати, любил делать и часто выигрывал. У
него был аналитический склад ума и математическое образование. За три года
он прошел путь от лаборанта до начальника отдела программирования. В
тридцать лет защитил докторскую и сумел окружить себя специалистами
высокого класса, которые и несли на своих плечах основную тяжесть науки.
Талантлив он или нет, мнения расходились, но одно было несомненно: чутьем
он обладал исключительным и брался только за перспективные проекты,
заведомо понимая, что они "обречены" на успех.
Добровольский не любил рисковать, но вынужден был делать это
постоянно.
Если дружить с таким человеком, как Никита, невозможно жить спокойной
и размеренной жизнью. Сплошь приключения, и не всегда безобидные и веселые.
Случалось такое, о чем вспоминать страшно, но с этим приходилось
мириться, Семен знал законы сегодняшнего бытия. Он не имел привычки
отчитываться перед начальством на работе. Он сам себе начальник, а потому
уходил с работы без спешки и не беспокоился, что может опоздать. Он никогда
не опаздывал, особенно если речь шла о Никите. А что из себя представлял
этот самый грозный Никита?
Никита Алексеевич Котельников был сыном своего знаменитого отца. И
все! Ну может быть, не совсем все, но в основном. Очень обстоятельный,
симпатичный молодой человек, у которого отсутствовали тормоза. Во всех
смыслах. Оставалось только Богу молиться, что он не пожелал надеть на свою
умную голову шапку Мономаха и не сменить режим где-нибудь во Франции
или'Голландии. И слава Богу, а то Оружейная палата Кремля лишилась бы шапки
Мономаха, а что до Франции, то сказать трудно. Встречаясь с Никитой, все с
затаенным вниманием ждали, когда он выплеснет свою очередную сиюминутную
идею. И сразу на душе становилось легче, если все кончалось мирно и ему в
этот день не хотелось иску паться в Красном море или возложить венок к
памятнику Бунину в парижском предместье. Такое тоже случалось.
Никита ждал друзей в своей квартире на Малой Бронной. Обычно они
встречались в модных увеселительных заведениях, но сегодня установка была
другая, что заставило приятелей Никиты заметно поволноваться. Никто не
догадывался, что им следовало ожидать, а это очень неприятное ощущение.
Ровно в семнадцать часов раздался первый звонок в дверь, последующие
звонки шли с интервалом в две-три минуты. Никита выглядел озабоченным, но
вел себя непринужденно, пил из горлышка пиво, отпускал пошлые шутки и
старался снять напряжение, которое явно проглядывало сквозь деланные улыбки
друзей.
Они понимали, что, как всегда, только один он уже все знает и расписал
все роли в придуманной им какой-нибудь сумасбродной выходке, которую им
придется воплощать в жизнь.