"Алан Маршалл. Из сборника "Австралия Алана Маршалла"" - читать интересную книгу автора

тем, что придерживается правды.
- Да, - якобы сказал один рыбак моему другу, - прошлой ночью я выловил
в Муррейе треску на девяносто девять фунтов пятнадцать унций.
- Почему бы тебе не округлить до ста? - издевательски подсказал ему
друг, который и без того ему не поверил.
- Больно мне надо прослыть лгуном из-за какой-то там унции, -
возмутился рыбак.
Сочинитель небылиц всегда старается вначале завоевать доверие
слушателей.
Однажды в Квинсленде, заглянув в лачугу, я наткнулся на загорелого
тощего мужчину с темными усами. У его ног лежала паршивая дворняга и виляла
хвостом, а когда на нее наступали или ее отпихивали, она перекатывалась на
спину в знак полного раболепия.
По ходу разговора я спросил, зачем ему нужна такая собака. Тот
задумчиво посмотрел на своего пса, сжимая в руке полупустую кружку с пивом,
и ответил:
- Моя дрессировка! Теперь она соображает, что, если будет огрызаться,
ее прогонят.
Я сомневался в правоте его слов, но, заподозрив в нем хорошего
сочинителя небылиц, спросил:
- А не знаете ли вы каких-нибудь невероятных историй про собак?
- Нет, - строго ответил он, - все, что я говорю, всегда чистая правда.
И как бы в подтверждение этих слов он поспешил допить пиво.
Обескураженный таким ответом, я поставил ему еще пару пива.
- Знаете, - возобновил он разговор, когда кружки были наполнены. - Я
всегда не любил вранья и всяких там небылиц. Да, у меня перебывали собаки
всех пород. У меня даже была самая злющая собака во всем Квинсленде.
- Как интересно, - отреагировал я.
- Эта собака была до того злющая, - продолжал он, - что у нее начинала
течь слюна, стоило человеку подойти к ней на расстояние двадцати ярдов. Я
был вынужден привязать ее на цепь к эвкалипту и кормить из лопаты с длинным
черенком. Ближе она к себе никого не подпускала.
- Ну и что с ней сталось?
- Какой-то мерзавец украл ее однажды ночью вместе с цепью и всеми
причиндалами, - последовал ответ.
Как видите, некоторые сочинители небылиц всегда заверяют, что каждое их
слово - сущая правда.
Не думают ли они, что тем самым усиливают эффект и комизм своего
рассказа?
Способность австралийцев к устным рассказам порождена широкими
просторами, редкой возможностью заполучить книгу, потребностью поделиться
трудным жизненным опытом. Наверное, поэтому почти в каждой местности живет
покладистый тип с юморком, слывущий прирожденным рассказчиком.
"Вот послушал бы ты старика Джека", - скажут тебе и давай рассказывать
истории, связанные с именем этого человека, прославившегося своим юмором.
Зачастую они лишены особой оригинальности и бытуют по всей Австралии. Их
герои - австралийские старики, про которых сложены целые легенды.
Рассказчиков становится все меньше - современный образ жизни их не
вдохновляет. О них написано в книгах, которые нынче читают, усевшись в
кресло. Но эти книги не передают улыбки простых австралийцев, мастеров по