"Алан Маршалл. В сердце моем" - читать интересную книгу автора

комнате для коммивояжеров. Займитесь этим сейчас же!
Я отправился исполнять поручение.
Хотя цель визита профессора Боггса и не была вполне ясна для меня, я
догадывался, что он собирается подвергнуть нас опросу, чтобы выяснить,
отвечаем ли мы своему назначению. От его заключения зависело, удержимся ли
мы на работе.
Устанавливая порядок представления ему служащих, я продумывал лучшие
ответы на вопросы "с подвохом", которые он мог мне задать. Я был уверен, что
не подхожу для занимаемой мной должности. Своими вопросами он уже заставил
меня насторожиться, но я твердо решил снова взять инициативу в свои руки.
Когда профессор занял свое место за большим письменным столом в комнате
для коммивояжеров, я начал вводить по одному и представлять ему служащих,
которых он должен был опросить; после представления я выходил из комнаты.
Это позволяло мне наблюдать за его обращением и подходом к опрашиваемым
служащим, видеть, как расчетливо и хладнокровно он составляет свои первые
суждения, основываясь на внешнем виде испытуемых.
Он сидел в качалке, облокотившись на ручку кресла и слегка наклонив
голову. В таком положении он снизу вверх смотрел на входящих своими серыми
холодными глазами.
Этот заранее рассчитанный взгляд встречал каждого служащего,
переступавшего порог комнаты. Взгляд был натренирован и отработан до такой
степени, что вселял смятение и страх в каждого человека, подвергавшегося
опросу. Профессор, подобно актеру, рассчитывал каждое свое движение: в
нужный момент он наклонялся вперед и обрушивал на свою жертву банальные
вопросы; ответы на них, сколь разнообразны они ни были, истолковывались по
готовым трафаретам.
Когда наступила моя очередь, я, входя в комнату, не встретил его
испытующего взгляда. Он сидел опустив глаза и, по-видимому, ждал, что я
приведу кого-то еще из служащих.
- Больше никого не осталось, - сказал я. - Сейчас моя очередь.
- Ах да, - воскликнул он, и мгновенно в нем произошла перемена: если
раньше профессор был погружен в неторопливое самосозерцание, то сейчас он
обратился во внимание, - как того требовали обстоятельства,
- Вам не помешает, если я закурю? - спросил я; именно такого рода
вопрос должен был, по моему мнению, слегка озадачить его.
Он помедлил с ответом и сказал:
- Нет, нисколько.
Он наблюдал за мной, пока я закуривал, и я был уверен, что эти
наблюдения далеко не в мою пользу.
- Итак, чем я могу быть вам полезен, - произнес я наконец таким тоном,
словно передо мной сидел коммивояжер.
- Я хотел бы, - отчетливо сказал он, - задать вам несколько вопросов
личного характера, на которые надеюсь получить правдивые ответы.
- Вероятно, вам случается получать и неправдивые ответы, - заметил я, -
это, наверно, осложняет дело.
- Напротив, облегчает, - возразил он резко. - Скажите, пожалуйста, ваше
имя.
Перед ним на столе лежала пространная анкета. Между печатными строками
были заполненные точками полосы, быстрыми взмахами пера он заносил на них
мои ответы и свое истолкование их.