"Александр Маркьянов. Слепящая тьма ("Заветы отцов наших" #3)" - читать интересную книгу автораодной стороны. И наверх не взобраться - для этого придется делать крюк не
меньше двадцати километров. По таким горам - это сутки, а мне нужно продержаться пару-тройку часов, не больше. Отрезать преследователей от посадочной площадки, создать группе фору по времени. Несколько больших валунов (черт знает, как их сюда занесло) лежали так, что прикрывали стрелка от пуль и гранат с четырех сторон - и в то же время, промежутки между камнями образовывали превосходные, почти естественные бойницы для стрельбы. Что у меня есть? Винтовка AW Super Magnum калибра.338 Lapua, к ней аж сто семьдесят три патрона. У душков подобного оружия, чтобы мне ответить нет. Двадцать семь я истратил - причем все - по делу. Для предстоящего боя и отрыва от преследования (если повезет) - хватит. Пистолет-пулемет HK MP7A1 с глушителем и шестью магазинами на сорок патронов каждый. Это - запасное оружие снайпера для ближнего боя. Хотя до ближнего боя доводить нельзя. Нас преследует банда не меньше полутора сотен стволов - причем это не обычные крестьяне, наскоро набранные в горных селениях Пуштунистана как пушечное мясо джихада. Это - лучшие, наиболее опытные бойцы Талибана, в том числе личная охрана Самого. Те, кому удалось остаться в живых после нашего налета. Я прекрасно понимал, что сейчас в этот район стягиваются все наличные силы талибов, которые есть в провинции - и цель у них одна - перехватить, связать боем, не дать уйти живыми ни мне, ни моей группе. Пистолет Глок 26 с тремя магазинами на десять патронов каждый и легким, коротким, почти невесомым "пилотским" глушителем. Шесть гранат. Это на случай, если все станет уже совсем худо. Оружие последнего шанса. В кармане у меня была еще одна граната - привычка русского спецназа, воевавшего здесь я... Вот и все. Что-то тяжелое плюхнулось совсем рядом, я дернулся, доставая пистолет - и увидел Седого. Он залег рядом со мной и сейчас деловито устанавливал свой пулемет к одной из бойниц. - Какого хрена? - прошипел я - ты что, приказа не слышал? Вали отсюда, да не оглядывайся! - Пошел ты на..., капитан! - устало сказал он - русские на войне своих не бросают. Русские офицеры - тем более! С операции возвращаются либо все, либо никто - это закон спецназа. И не нам его нарушать. - Я не русский - напомнил я - и ты это знаешь. - Ты русский - усмехнулся Седой - у тебя в документах может быть все что угодно написано, но ты все равно русский. - Какого же хрена ты оставил группу без командования? - Старый выведет - твердо сказал Седой - он в этих горах ходил, когда ему еще девятнадцать лет было. Пять километров пройти всего осталось - для Старого это детское развлечение. Пройдут. - Б..., ты понимаешь, что мы, скорее всего здесь ляжем... - устало сказал я - за нами не меньше полутора сотен душков шпарят. А через несколько часов сюда правоверные со всего Афгана сбегутся! Аллахакбары долбанные... - Один ты и в самом деле ляжешь - согласился Седой - а вот вдвоем, если отбиваться и уходить - это еще вопрос. Я в восемьдесят седьмом из такой же ситуации выскочил. У тебя винтовка на километр-полтора влегкую добивает, если эти черти толпой на прорыв пойдут - я их из ПКМ причешу - мало не |
|
|