"Георгий Мокеевич Марков. Завещание (Повесть) " - читать интересную книгу автораиспытывая тихую радость оттого, что снова вместе, вместе на целый день.
Но вот послышались фамилии делегатов, которых предлагалось избрать в президиум конференции: - Савельев! - первый секретарь обкома. - Петров! - первый секретарь райкома. - Калинкина! - председатель Пихтовского колхоза. Названо было свыше двадцати фамилий. Под аплодисменты зала вместе с другими Калинкина поднялась на сцену, хотела сесть в последнем ряду, чтоб видеть Нестерова глаза в глаза. Но Савельев перехватил ее у стола, пригласил в первый ряд, пошутил: - Садитесь вот сюда, Евдокия Трофимовна. Украсьте нашу шеренгу. Калинкина села за стол с краю и поняла, что в расчете ошиблась: Нестерова отгораживала широкая, светло-коричневая, из полированного дерева трибуна. Как только первый секретарь райкома начал отчетный доклад, Калинкина вынула из сумки набросок своей речи, напечатанной на машинке, и принялась пополнять текст новыми фразами: "Раз Мишу не вижу, займусь своим выступлением", - подумала она и расправила на столе большой ладонью смятые листки. Нестеров вытягивал шею, склоняя голову, косил глазами, но видел только ее точеный профиль и вороной отлив волос. "Желанная... родная... счастье..." - проносилось у него в уме. Доклад Петрова о работе райкома партии вначале показался Нестерову суховатым: общие фразы, известные положения... Но вот секретарь райкома заговорил о жизни района, и вдруг речь его зазвучала живо, заразительно, осветилась вспышками юмора, зарокотала суровой требовательностью. Зал деятельности совхозов, колхозов, леспромхозов. Одних работников хвалил за инициативу и честный труд, других обличал за бесхозяйственность и безрукость. Нестеров почувствовал, как с каждой минутой нарастает в зале напряжение, интерес... Зашелестели делегаты блокнотами, задвигались по бумаге карандаши и ручки. "А что, если и мне выступить?.. Рассказаты о завещании Степана Кольцова... попросить у райкома и обкома содействия... Дуня... С ней поговорить бы... посоветоваться", - мелькало в голове Нестерова. Колебания обуревали его: выступать? не выступать? "Ты же будешь говорить о важном деле. Где же тебе еще выступать, если не здесь?" - твердил внутренний голос. Не преодолев окончательно своих сомнений, Нестеров раскрыл свой делегатский блокнот и начал записывать некоторые соображения на случай, если выступать все-таки доведется... В перерыв, сразу после доклада райкома, Нестеров поспешил отыскать Калинкину. Они забились в самый дальний уголок зала, и Нестеров торопливо, вполголоса принялся рассказывать ей о своем намерении: - Начну свое слово, Дуня, так: "Здесь много говорилось о хлебе, о мясе, о молоке, о лесе и, естественно, о земле. И я продолжу разговор о земле. Но только в иной плоскости: буду говорить о сокровищах, которые таятся в ее недрах и ждут наших рук, ждут нашего внимания". И дальше, Дуня, не мудрствуя лукаво, расскажу, кто я такой, с какой целью приехал сюда, что уже нашел, что предстоит сделать, какая требуется от области и района помощь... Калинкина выслушала Нестерова, не перебивая, с повелительной ноткой в |
|
|