"Дан Маркович. Монолог о пути" - читать интересную книгу автора

земле, а она борется и обязательно должна победить: она вырастит нас, пусть
даже пожертвовав собой.
Такой я ее помню - почти всегда сдержанной, суровой, ожесточенной, если
плачущей, то со злостью, сжимая кулаки... задыхающейся, шурующей шваброй под
кроватью в поисках последней пылинки, которая мешает ей дышать свободно. В
то же время все в доме было пропитано запахом дешевых сигарет. В ответ на
робкие замечания родственников, которые побаивались ее резкого языка, она
только отмахивалась - дети привыкли, ничего им от этого не будет. А вот
пыль... "У нее столько пыли.." - она говорила нам, возвращаясь от своей
тетки, в доме которой, действительно, был бедлам, грязь и постоянный запах
жирной мясной пищи. Она все это презирала, смотрела свысока - они,
во-первых, были обыкновенные еврейские мещане и не читали книг, во-вторых-
снова не читали, в третьих, вообще никогда не читали, им только бы пожрать!
Она сурово судила людей. Зато о героях, которые борются, страдают и все-таки
добиваются своей цели, она говорила нежно, со слезами на глазах, лицо ее
сияло. Умные карие глаза, со временем они стали усталыми, колючими; взгляд,
который я видел на довоенных фотокарточках теплый, чуть насмешливый, стал
тяжелым... Победа досталась ей дорогой ценой.
Я довольно рано понял, глядя на мать, на ее борьбу, что жизнь страшна,
что это враждебная среда, которая подкарауливает нас, стоит только
зазеваться или дать слабину - обязательно отомстит, накажет за каждую
ошибку. Впервые я понял, что она еще и прекрасна, в 32 года, это было
началом моей самостоятельной жизни. Я освободился от взгляда на жизнь,
который, невольно, конечно, был внушен мне матерью.
Попадая в дома своих одноклассников, я больше всего поражался не
богатству, а покою, веселому, даже легкомысленному настроению, свету...
Тому, что матери ходят в халатах, пьют кофе и улыбаются... Мать С.П.,
учительница математики, суетливая, постоянно радостно озабоченная, его отец,
сказавший мне за все время пару слов, он сидел в кресле и читал газету, но
распространял вокруг себя приятное спокойствие, доброжелательность. Меня
сажали за стол, кормили, у них не возникало паники от того, что нужна еще
одна сосиска.
Ощущение постоянной нехватки света в наших комнатах, недостаток
радости, отсутствие жизни просто как жизни, а не истового исполнения дел и
обязанностей - оно осталось надолго. Уехав из дома, я увез его с собой, на
много лет, да и сейчас часто возвращаюсь к тому, детскому своему ощущению,
хотя и понимаю, что жизнь значительно разнообразней... и веселей, чем мне
казалось тогда. Но это отношение во многом мне помогло - я никогда не
считал, что "человек рожден для счастья". Вздорная, крикливая фраза, как за
всякой демагогией, за ней только безразличие. Она прикрывает обычно лень и
большие претензии при ничтожных возможностях. Жизнь - для исполнения дел и
достижения целей, самых интересных и высоких, конечно, и это в конце концов
может дать и радость, и счастье, а может ничего не дать.
"Что важно для человека? - спрашивала меня мать, при этом между бровями
у нее появлялась резкая вертикальная морщина. И сама отвечала, быть
самостоятельным, независимым, никого не слушать, делать, что считаешь
нужным, наперекор обстоятельствам, никому не подчиняться...."
Все это ложилось на благодатную почву. Она признавалась не раз - " мне
было легко с тобой..." Ей было легко со мной - упрямым, сильным,
отстаивающим себя, и трудно с братом, который ничего не делал, не