"Дан Маркович. Жасмин (Повесть)" - читать интересную книгу автора

все-таки знаю, и вижу, где плюс, а где минус применить.
Раскопали сугроб, и видим, да? - великое тело, но смятое и почти
неживое, только иногда дергаются лапы, и веки, и весь он лохматый и серый, а
морда больше наших с тобой голов, если их сложить вместе. Иногда он дышал,
наверное раз или два в минуту, но очень сильно и глубоко, это шок у него, но
есть надежда, ты говоришь. А вот как его тащить?... И что если сломано
внутри?.. Ты нагнулся, пощупал - обе передние лапы сломаны, вот хрустит, и
вот... Ты меня всегда восхищал, откуда ни возьмись, новые знания в тебе, ты
говорил, из книг. А я начну читать и закопаюсь тут же, ты знаешь.

x x x
Ну, что дальше объяснять, это-то помнишь?.. - сначала я телогрейку
снял, и ты, мы его накрыли, ждали полчаса, продрогли, остановили, наконец,
машину, у тебя везде знакомые, но в кузов побоялись его поднимать, пробовали
и отказались, выпросили брезент и потащили, он плавно ехал, молча, даже не
стонал, серая огромная куча шерстяного моха, из нее торчит морда, лапы,
глаза закрыты, глаза.
Привезли его, а надо на девятый, а в лифт не пролезает, боимся еще
что-нибудь сломать в нем, и все равно рядом встать будет некуда, хоть на
одной ноге стой!.. И тут оба сразу подумали одно - "дворницкая, ключ!"
Тогда дворницкая на первом не была еще совсем моя, как сейчас, иногда
художники работали, перед праздниками, сантехники с итальянскими унитазами
для богатых, раз в месяц, но обязательно припрутся, уборщица хранила тряпки
и щетки, уверяет, под лестницей неминуемо сопрут, а мне странно, неужели
сопрут?.. но я тогда всему верил, что ни скажи, и сейчас почти такой же
дурак, не могу не верить, человека обижать... И я оставлял ей ключ за
электрическим щитком, ты знаешь, смеялся, "конечно, сопрут, но она там еще и
забавляется, на твоем диванчике поломанном, хе-хе..." Ну, я не знаю, зачем
ты это... диванчик такой грязный, что даже я не лег бы на него, только сидел
и смотрел в окно, но это особый разговор, в этой дворницкой я начал
рисовать, ты не все знаешь, я расскажу, расскажу...
Действительно, тащить наверх, а потом?.. а если к врачу?.. вниз-вверх,
он не вынесет, ты говоришь, давай, положим у тебя внизу, пусть немного
оклемается, тогда уж посмотрим, что дальше.

x x x
Мы все это мигом сделали, поместили его у батареи теплой, постелили мой
старый ватник, его не хватило, зад и ноги на полу, но это ничего, тепло,
пусть в себя приходит. Надо дать ему воды, стали лить мимо рта, но немного
попало, он чихнул, глотнул несколько раз, очень громко, ты говоришь -
"теперь идем, оставим его в покое, подумаем, что делать с ним".
Наверху ты рассказал мне свою теорию, она родилась пока мы волочили его
по дороге. Кстати, как его зовут, ведь ясно, есть имя... Но мы не знаем его
и не узнаем. Потому что пса этого надо скрывать.
- Почему скрывать? - я спросил, ну, дурак, а ты мне живо объяснил,
такие псы на дороге не валяются, собака наверняка президентская, или его
своры... то есть, свиты, и выбросили его из машины не случайно, наверное,
взбунтовался, подчиняться перестал... а может и сам выбросился на ходу от
отчаяния и протеста, ведь лапы-то сломаны, удар, сотрясение мозга...
- Вот это да!