"Дан Маркович. Жасмин (Повесть)" - читать интересную книгу автора

красивое, мне нравилось убирать мусор, хотя дома ты меня ругаешь, захламист
и неряха. Но на улице другое дело - дорожка, с ней большое удовольствие
разговаривать, убирать, она живая.
Сергей грамоту получил за снег и лед, все убрано, песочек, ходить
безопасно, потом снова благодарность - за контейнеры в чистоте, но это
недолго продолжалось, его зарезали дружки, а он был особенный, помнишь?
Наверное, забыл, ты говоришь - "детали", я тебе чуть-чуть напомню. Он был
летчиком-испытателем при Сталине или Хрущеве, как-то пролетел слишком низко,
звук ударил по окнам, его уволили. Говорили, он уже выпивал, но я не верю,
он был сталинский сокол. Тогда он вспомнил старую профессию, до самолетов
трудился фельдшером-акушером, отрыл диплом, подучился на зубных курсах
четыре месяца и давай драть зубы в нашей поликлинике. Лечить он не умел, а
выдирал красиво, тогда выдирали чаще, чем теперь, всем, кто желает
побыстрей, и он в отдельном кабинетике, "процедурная", в белом халате,
коренастый, жилистый, ходит переваливаясь, не успеешь в кресло сесть, он уже
с клещами у лица - "открой рот... а, вот этот!" и в одно мгновение р-раз!..
а народ хоть и терпеливый, но решительность обожает, трешки ему, трешки
несет, только выдери, освободи... Это потом стали - "кариес, кариес...
сладкая защита", а тогда - выдери и делу конец, и он прославился. Но водочку
любил больше щипцов, как-то нашли его в собственном кресле, крутил штурвал,
собирался отчалить в космос. Лечили, недолечили, он снова за горючее,
заливал баки "под завязку", он так говорил... наконец, продал квартиру на
пятом этаже, двухкомнатную, с видом на Оку, как у тебя, поселился в
дворницкой, в ней все мои главные события родились... здесь он, как в доме
говорили, до полной зелени упился и умер от ножа, долги нужно отдавать, ему
сказали.

x x x
Дни идут, дворника нет, а на дорожке чисто, не сравнить с прошлым
временем, это я старался. Приходит Афанасий, твой старый приятель, он теперь
главный инженер в ЖЭКе, ты знаешь, еще говорил о нем - продался... жирный
стал, седой, глазки бегают, он хороший человек, несчастный, "элитная жратва
сгубила", говорит, продался за жратву и выпивку бесплатную. Он мне осетровых
хвостов подарил, не пожалел, потом мне с этими хвостами не очень повезло, но
это еще впереди... Так вот, он тогда посмотрел вокруг дома, на беспричинное
благоустройство, скорчил рожу и говорит - "никак покойник взялся за ум,
старается на старом месте..." Выяснилось легко, меня весь дом благодарил,
знаешь, приятно, я понял тогда, что нужен всем, люди разные, но несчастные
почти все, и скользко им, скользко... Привели меня, Афанасий глаза
вытаращил, потом говорит:
- А, Зинаидин сынок, знаю, достойная вдова, бухгалтерша, я ее уважал, и
Киса Клаусовича уважаю, физик, англичанин, но наш нормальный человек,
пострадавший... А ты, видно, не такой уж больной, нечего бесплатно метлой
махать, зачисляю в штат, возраст позволяет.
Так я стал хозяином дворницкой, ты, как узнал, сначала рассердился, а
потом засмеялся - "вообще-то молодец... но занятия наши не забывай... " Я не
забывал, ты знаешь, а без дворницкой на первом этаже мы бы с Жасмином не
справились.
Как-то вечером я лег, передо мной как всегда картины, картины... и
вдруг подумал - как это получилось, что, вот, у нас теперь Жасмин, коты в