"Габриэль Гарсия Маркес. Невероятная и печальная история о простодушной Эрендире и ее бессердечной бабушке" - читать интересную книгу автора

приложив к вискам благовонные листья, облегчающие головную боль,
полулежала в качалке на террасе, и ее взгляд чистокровной индианки как
незримый сноп света преследовал сына в самых укромных уголках апельсиновых
зарослей. Она была очень красива, намного моложе мужа и не только
продолжала носить племенной наряд, но была посвящена в самые древние тайны
своего рода.
Когда, неся садовые ножницы, Улисс вернулся в дом, мать попросила
подать ей послеобеденное лекарство, стоявшее рядом на столике. Как только
он прикоснулся к стакану и пузырьку, они тут же изменили цвет. Забавляясь,
Улисс дотронулся до стеклянного кувшина, стоявшего между стаканами, и
кувшин поголубел. Мать глядела на него, принимая лекарство, и, уверившись,
что это не бред, спросила сына на гуахиро:
- Давно это с тобой?
- С тех пор как мы вернулись из пустыни,- тоже по-индейски ответил
Улисс. - Но меняет цвет только стекло.
В подтверждение он коснулся по очереди всех стоявших на столе стаканов,
и все они стали разноцветными.
- Такое бывает только из-за любви, - сказала мать. - Кто она?
Улисс промолчал. Его отец, не знавший индейского языка, проходил в этот
момент по террасе с апельсиновой веткой в руках.
- О чем вы? - спросил он Улисса по-голландски.
- Ни о чем особенном, - ответил Улисс.
Мать Улисса не знала голландского. Когда муж ушел в дом, она спросила
сына по-индейски:
- Что он тебе сказал?
- Ничего особенного, - ответил Улисс.
Войдя в дом, отец скрылся из виду, но скоро показался в окне кабинета.
Мать, оставшись наедине с Улиссом, настойчиво переспросила:
- Скажи мне, кто она.
- Никто,- отвечал Улисс.
Он говорил рассеянно, с интересом наблюдая за тем, что делает отец в
кабинете. Он видел, как тот, положив апельсины на сейф, набирает шифр. Но
пока он следил за отцом, мать следила за ним.
- Ты давно не ешь хлеба, - заметила она.
- Мне не хочется.
Лицо матери неожиданно оживилось.
- Неправда, - сказала она, - просто ты болен любовью, а такие больные
не могут есть хлеб. - В ее голосе и взгляде чувствовалась уже не мольба, а
угроза.
- Лучше признайся, кто она, - сказала индианка, - а не то я заставлю
тебя принять несколько стерилизующих ванн.
А в это время голландец открыл сейф, положил в, него апельсины и снова
запер бронированную дверь. Улисс отошел от окна и раздраженно сказал:
- Я уже тебе говорил - никто. Если не веришь, спроси у папы.
Голландец показался в дверях кабинета, раскуривая свою капитанскую
трубку и зажав под мышкой растрепанную Библию. Жена спросила его
по-испански:
- Кого вы встретили в пустыне?
- Никого, - ответил ей муж, пребывающий в легкой задумчивости.
- Если не веришь, спроси у Улисса.