"Олег Маркеев. Странник, Серый Ангел." - читать интересную книгу автора

достоянием истории и архивов. Как правило, обходились публичной поркой,
сломанной карьерой, перебитым хребтом и подпиской о сотрудничестве.
Свидетельство о смерти заменял партбилет, положенный на стол Провинившимся. Но
и без летальных исходов не обошлось. Как без них в серьезном деле!
Они были профессионально недоверчивы и не страдали идеализмом. Работая с
людьми, "по людям", как любил выражаться Решетников, рифмуя с известным
непечатным словом, быстро утрачиваешь и веру, и идеалы. Все преходяще, все
временно. И идеалы в том числе. Неизменна лишь тяга к власти и вечна борьба за
нее, борьба, в которой есть отточенные за века приемы, но нет и не будет
правил.
Улочка кончилась, и перед ними открылась широкая поляна с мелким прудом в
центре. Решетников критически оглядел его. Посреди пруда торчала одинокая
фигура рыбака. Вода доходила ему до середины сапога.
- Рыба-то в этом лягушатнике водится? - спросил Решетников.
- Не знаю, - пожал плечами Салин.
- М-да. Рыбалка для русского человека - не промысел прокорма ради, а путь
просветления. Полный дзен, так сказать. Особливо если греться водочкой. Кстати,
о ней, поганой, но любимой.
Решетников повернул направо, к березнячку, откуда исходил шашлычный
аромат.
В парке при пруде с лета работал магазинчик, открытый приезжим кавказцем.
Чего не отнять у горцев, так это умения обустраиваться на новом месте и
возводить прием пищи до соответствующего уровня эстетики. Магазинчик хозяин
обнес частоколом из тонких ольховых прутьев, в образовавшемся дворике расставил
деревянные столы под навесами, выложил мангал и посыпал дорожки мелким гравием.
Местным нововведение понравилось. Шашлык был отменный, и цена не кусалась. Все
лето под навесами шумели импровизированные застолья. С приходом осени публики
поубавилось, но хозяин исправно зажигал огонь в мангале, наполняя окрестности
будоражащим аппетит ароматным дымком. Лучшей рекламы придумать было невозможно.
Долгожители, те, кто решил жить до слякоти и холодных дождей, по привычке
раз-другой в неделю заглядывали "на дымок".
Салин догадался, что Решетников увел его подальше от дома, забитого
нагрянувшей из Еревана родней жены, неспроста. И когда увидел Владислава,
мелькнувшего в воротцах этого ресторанчика под открытым небом, убедился, что
догадка оказалась верной. Предстоял приватный разговор на чрезвычайно серьезную
тему. Ничем иным присутствие телохранителя и мастера тихо улаживать острые
проблемы объяснить было нельзя.
Владислав служил их Организации преданно до самозабвения, унаследовав
должность от отца. Ему давно уже перевалило за пятый десяток, но он был
по-военному подтянут и привычно насторожен, как хорошо натасканный доберман.
- Добрый день, Виктор Николаевич, - первым поздоровался Владислав. И сразу
же обратился к Решетникову: - Павел Степанович, все готово.
Можно было быть уверенным: каждый кусок мяса он отобрал лично и бдительно
следил за каждым движением повара. А также незаметно обшарил все на предмет
жучков и прочей малоприятной техники.
- Вот и ладненько. Никому не помешаем?
- Пока посетителей нет.
- Замечательно.
Решетников пропустил Салина вперед, незаметно смазав взглядом
противоположный берег пруда. Там на невысоком холмике стояли скамейки. Одну из