"Олег Маркеев. Странник, Серый Ангел." - читать интересную книгу автора

скукожившись на табуретке, курил одну за другой, а потом охнул и завалился
набок. "Скорая" прибыла через час. Не откачали. Сказали - старый очень, сердце
ни к черту.
Сейчас посреди кухни, загораживая белый свет, стоял холодильник
"Минск-15М". Его Зинаида Ивановна купила в дефолтный ажиотаж, поддавшись на
агитацию старшей сестры. Вытащила из наволочки гробовые (мужа и Васенькины -
обоих схоронили за счет города) да и вгрохала все в эту белобокую гробину. В
холодильнике какую неделю не было даже льда: свет Зинаида экономила, а продукты
купить было не на что.
С утра она зачем-то поперлась в собес, но там был выходной. На обратном
пути завернула в продуктовый, прозванный местными "конюшней". Рыночные веянья
"конюшню" обошли стороной, там все оставалось неизменным с тех лихих лет, когда
слава Марьиной рощи гуляла по Москве и вместе с этапами расходилась по всей
стране. Даже продавщицы остались прежние. Свои в доску. Если нужда прижмет,
отпустят в долг - своим, естественно.
Но с "конюшней" у местных была связана одна неприятная традиция. При
нужде, особенно ночью, считалось не западло грабануть родной продмаг. Но не
дочиста, а ровно на продолжение банкета. Сегодня, как на грех, кому-то
приспичило. Сковырнули фомкой замок и вынесли ящик водки, пару палок колбасы и
охапку пакетов с чипсами.
В "конюшне" по этому поводу вяло хозяйничали менты. Тощая овчарка
крутилась у них под ногами, подозрительно обнюхивая директора. Ашот, директор
"конюшни", закатывал печальные армянские глаза, загибал пальцы, вспоминая, что
где лежало и сколько стоило. Продавщицы подсказывали, но всё только путали.
Менты, как кони, хрупали списанными чипсами и ржали. Все, как обычно, ничего
интересного.
Злая хуже некуда Зинаида отправилась домой. На полпути села на первую
подвернувшуюся скамейку. Дальше идти сил не было. Требовалось срочно выплеснуть
на кого-то скопившуюся злость. Зинаида Ивановна хищно осмотрелась, как старая
псина, потрепанная жизнью и измученная блохами, которой уже наплевать, в кого
вцепиться и что будет после. Такой зуд в зубах и кислота под языком, что хоть
умри, а поцапайся.
- Сволочи! - со свистом выдохнула Зинаида Ивановна.
Адресатов было три. Группка молодых мамаш на соседней скамейке, магазин
"Рамстор", чей транспарант на крыше застил полнеба, и правительство. Зинаида
Ивановна решительно всклобучила сиреневый вязаный берет и пошла вверх по
списку:
- Сволота одна! Проворовались все. И рыжий у них - главный вор.
Мамашки испуганно покосились на нее, но на провокацию не поддались.
- Понаоткрывали магазинов, сволочи! А простому человеку колбасы купить
негде. С голоду помирать, да?! У-у, сволота одна кругом.
Краем глаза она заметила, что одна из мамашек покрутила пальцем у виска.
И тут Зинаиде Ивановне представился удачный повод перейти непосредственно
к мамашкам. На шестом этаже дома напротив распахнулось окно, и в черном проеме
возник седовласый мужчина в спортивной куртке. Вел себя мужчина странно.
Качался из стороны в сторону и слабо взмахивал руками, словно выгонял мух,
дружной стаей спикировавших в окно.
- Во сволота-то! Чуть свет, а уже зенки залил. Спортсмен хренов. - Зинаида
Ивановна ткнула пальцем, указывая заинтересовавшимся мамашкам на мужчину. - Вот
от таких сволочей рожаете, а потом мучаетесь. Он уже одной водкой ссыт, а вы