"Олег Маркеев. Странник, Серый Ангел." - читать интересную книгу автора

- А что толку прибегать с голой проблемой? Только панику сеять, -
усмехнулся Решетников. - Как говаривали в эпоху застоя, есть мнение... Короче,
предлагаю сыграть вариант "Д'Артаньян".
- М-да? - Салин изогнул бровь.
Решетников всему и вся присваивал кодовые обозначения, исходя из своей
обширной эрудиции и густо приправляя ее народным юмором.
Вариант "Д'Артаньян" соответствовал идее известного романа Дюма, откуда,
возможно, он и перекочевал в оперативную практику. Подбирался честный, шустрый
и сообразительный провинциал, абсолютно не сведущий в столичных интригах. Такой
за дружбу с сильными мира сего, благосклонность светских кокоток, за
возможность приобщиться к великим тайнам королевства, получить офицерский
патент и все к нему прилагающееся готов горы свернуть. Надо только указать,
какую именно.
- Я, естественно, буду Ришелье, ты, Павел Степанович, - кардиналом
Мазарини. А кто согласен быть неистовым гасконцем?
Решетников издал короткий хохоток, отвалился на спинку скамейки, отчего
она тревожно хрустнула.
- Если точно, калининградцем. - Он достал из нагрудного кармана куртки
сложенный вчетверо листок. Протянул Салину. - Познакомься. Злобин Андрей Ильич,
заместитель по следствию Калининградской городской прокуратуры, в начале месяца
с повышением переведен в Москву. Справки я уже навел. Идеальный "Д'Артаньян".
- Когда можно сделать? - быстро спросил Салин. Рефлекс тысяч охот
подсказал, сейчас главное - держать темп. Перевести дух можно будет позже,
когда жертва замаячит в пределах видимости. А потом - последний рывок. И
когти-в горло.
- А хоть завтра, - как можно небрежнее ответил Решетников.
Салин кивнул, принял листок. Свободной рукой достал очки, партийная мода
на монументальность канула в Лету, теперь это были невесомые и элегантные
"Сваровски". Но стекла остались дымчатыми, за ними легко прятать глаза от
собеседника.
Он развернул листок и стал читать. Сначала наискосок, потом каждую
строчку.
В эту минуту звуки, запахи и цвета дачного рая умерли для него. Остались
только рефлексы старого льва, вставшего на тропу охоты.
Лев не может не охотиться. Гнать жертву для него означает жить. И в этой
гонке за жизнью и смертью он не дает пощады ни себе, ни жертве.

Глава вторая
БИЗНЕС-ЛАНЧ С ПРОВИНЦИАЛОМ
Приказ срочно отбыть в Москву в распоряжение управления кадров Генеральной
прокуратуры застал Злобина врасплох. Сам считал, что висит на грани увольнения,
столько грехов накопилось. Да и характер был еще тот, крутой, в казацкую родню
по отцу, всем икалось: и подследственным, и непосредственным руководителям.
Новость быстро распространилась по Калининграду и одноименной области,
повергнув всех, имевших отношение к уголовному кодексу, в шок. Опера приуныли,
криминальный элемент тихо радовался, начальство хранило гордое молчание, делая
вид, что ему все равно, кто через их голову летит в столичные выси.
Провожали Злобина с помпой. После неизбежной отвальной в родной
прокуратуре, особенно бессмысленной и тягостной для бросившего пить Злобина,
кортеж из служебных машин доставил его прямо к вокзалу. Он решил ехать поездом,