"Александр Марков. Троица" - читать интересную книгу автора

будем, если и не все, то кто доживет. Или, вернее сказать, те, кто праведную
жизнь ведет: те спасутся. Потому что Сергий сказал еще, что не так ему
мерзостны явные богоборцы и безбожники, как иноки, не хранящие своего обета,
и все, кто в монастыре живет нечестно и не по правде.
А я-то честно ли живу? Непокорствую, часто ропщу в сердце своем, в
словах начальников тайные умыслы ищу, над Иринархом пономарем посмеиваюсь.
Образумиться бы мне. Пора уже.

Октября 9-го дня

Наконец-то добрая весть: князь Михайло Васильевич со шведскими немцами
побили изменничьи полчища и заняли слободу Александровскую. Теперь им до нас
прямой путь открыт. А поведал о том гонец от князя Михайла, в тот же день
посланный из Александровской слободы. Уж не знаю, как пробрался он через
заставы. Воин молодой, статный, новгородец, Пантелеем звать.

Октября 19-го дня

Глубокою ночью внезапно дверь в мою кельицу отворилась, и вошли три
воина в полном снаряжении в кольчугах, а лица румяны и бороды расчесаны.
В келье-то я, по причине людского оскудения, живу теперь один: из
бывших соседей кто погиб, кто в лучшие опустевшие покои перебрался.
Я же, спросонок разум имея непрояснившийся, подумал, что был приступ и
город взят, и вот пришли враги божьи меня в плен брать. Но я давно еще сам
себе поклялся в плен не идти, а лучше голову сложить. Потому что едва ли
удастся скрыть от супротивных настоящий мой род, и тогда уж добра не жди.
И я, не мешкая, схватил свою пищаль, что под полатями заряженная во
всякую ночь лежала, на первого вошедшего мужа наставил и дернул крючок. Но
на счастье мое милостью Божией случилась осечка.
А военный муж, премного осерчав и напугавшись, пищаль из рук у меня
вырвал и, больно по щеке ударив, стал оскорблять меня и мать мою поносными
словами.
- Ты в кого, собачий сын, стреляешь? Не вы ли слезно молили князя
Михаила прислать вам подмогу? Верно Давид говорил, они и впрямь тут все умом
повредились, засидевшись в осаде, да от харчей монастырских.
Тут сказал другой воин:
- Правда твоя, Петрушка, не стал бы никто с цела ума такому дитяти
безголовому пищаль подавать. Выкинь-ка ты его вон, да пора на ночлег
устраиваться.
- Грех, - говорю я им. - Берете на душу, господа. Христос велит сирот
миловать. Если надо потесниться - потеснюсь, а из дому меня не прогоняйте.
Тогда Петрушка меня спросил, верно ли, что я сирота. Я же ответил с
уверткой и надвое:
- Быть бы мне сиротой, когда бы не стал мне добрым отцом праведный наш
пастырь архимандрит Иоасаф. А настоящий отец мой наверное помер, хотя
кое-кто и говорит, будто послан он в некий дальний сибирский городок
воеводой. А в прежние-то времена был он в большой чести, может, и царским
окольничьим служил.
Тогда другой воин, Илейка, сказал, посмеиваясь:
- Ну, раз так, не погоним тебя отсюда, государь боярин, будешь с нами