"Александр Марков. Троица" - читать интересную книгу автора

А в Тушине враги совет держали, и говорили меж собой: "Долго ли еще
будут эти монахи, угнездившиеся, как воронье, в своем каменном гробу, в
Троицком монастыре, нам повсюду пакостить? И людей-то наших ловят и смерти
предают, и народ мутят, чтобы служили царю Шубину и не признавали законного
государя царя Дмитрия Ивановича. К тому же у них там сокровищ тьма, а нам
нечем войску платить."
И вызвались Сапега с Лисовским Троицкий монастырь захватить и
разрушить.
В лето 7117, сентября в 23 день подошли эти окаянные безбожники
лютеране к монастырю по московской дороге, а с ними войско литовских и
польских людей и русских изменников: тысяч сто наверное, или немногим
меньше, но уж никак не меньше 20000.
Я на стену влез у Водяной башни и сам видел: поистине, грозное войско.
Растянулось по дороге, конца же не видно. А рыцари литовские на красивых
конях ехали в латах и шлемах, с пиками и знаменами, с трубным гудением и
пищальным стрелянием; пушки огромные следом катили, а над войском пыль
стояла густо; даже будто бы и стена монастырская подрагивала от их суровой
поступи.
Слободской же народ и крестьяне в монастырь толпами валили, все спешили
за стенами укрыться: с женами, и с малыми детьми, и с курями своими и
скотиной, и всякой домашней никчемной рухлядью; а свои дома, все посады
вокруг монастыря, сами же предали огню, чтобы литве не достались.
И такое множество набилось в монастырь народу, и скота, и всякого
скарба, что и не протолкаться. Поначалу-то казалось мне шумно да весело, но
скоро я понял, что хуже нет такой тесноты. Никому ведь нельзя со своей
срамотой никуда укрыться, а ям и нужных мест загодя не наделали. Такой смрад
поднялся, хоть падай. А одна баба посередь двора рожать стала, мне же от
такого зрелища сделалось тошно. А ведь говорил мне Аверкий: не пялься, мол,
бесстыжий дурень.
Воеводы наши, князь Григорий Долгорукий и Алексей Голохвастов, собрали
ратных людей и повели навстречу вражескому воинству. Наскочили на поляков
внезапно и нескольких порубили, а затем в город возвратились невредимыми.
Поляки же и литва и русские изменники очень разгневались, закричали
страшными голосами, и город в тот же час окружили со всех сторон, так что
нельзя стало ни войти, ни выйти.
А наши воеводы приготовили город к осаде: к каждой бойнице человека
приставили с пищалью или луком, и пушкарей к пушкам, чтобы каждый свое место
оборонял.
Воинских-то людей у нас немного: сотни три всего, да столько же
монахов. А крестьян и посадских людей, холопов да слуг монастырских, и иного
всякого люда собралось до двух тысяч. И все вооружились, кроме баб, детей
малых да немощных старцев, и приготовились стойко град защищать. А меня
обидели: не дали оружия никакого, а наподдали под зад коленом, а инок Матвей
еще усугубил мое несчастье, сказав:
- Поди прочь, Данилка, мал ты еще для ратного дела, тебе впору титьку
сосать. И не путайся тут, щенок, дабы настоящие мужи и военные люди об тебя
не спотыкались.
Подождите же, придет и мое время.
Так томимся мы здесь в великой тесноте уже целых семь дней. А кругом у
нас плач и стоны, многим ведь людям жилья не хватило, и самого нужного