"Герман Маринин. Одержимые злом" - читать интересную книгу автора

- Что же тут необыкновенного?
- Ну, хотя бы то, что вы находите темы для разговоров со всеми этими
вечно сменяющимися людьми.
- Я никогда не ищу темы, - ответил Финнел. - Мы говорим все об одном
и том же. Со мною все могут быть совершенно откровенны, так как я лишен
всяких предрассудков - английских, американских или ваших русских. Один
очень известный английский романист сказал мне: "Вы, Финнел, в моральном
смысле человек совершенно голый. Поэтому все так легко и свободно себя с
вами чувствуют". Однако мне пора к Гулу! Не забудьте, в девять часов
приходите в кафе!
Любопытство мое было сильно задето, а вечером, несмотря на
отвратительную погоду, я пошел на площадь Гедиминаса. Кафе, куда пригласил
меня Финнел, принадлежит к числу самых дорогих и роскошных во всем
Вильнюсе. Здесь не бывает той суетливой толкотни, как в заведениях
подобного рода на соседних бульварах. Войдя в небольшую залу, устланную
пушистым розовым ковром, с позолоченной эстрадой для музыкантов, я сразу
увидел круглое, сияющее счастьем лицо Сталерюпаса, рядом с ним прямую
фигуру Финнела и напротив высокого, слегка - согбенного человека лет
пятидесяти. У него были черные вьющиеся волосы, небольшой красивый лоб,
резко очерченные, точно подведенные карандашом, брови. Выражение лица было
насмешливое и вместе с тем грустное. Финнел быстро поднялся мне навстречу
и громко представил Гулу. При имени профессора посетители кафе, сидевшие
за соседним столом, повернулись в нашу сторону и с любопытством посмотрели
на ученого.
- Я давно собирался поехать в Советскую Россию, - сказал Гул после
того, как мы обменялись мнениями о качествах вина, заказанного с шумной
суетливостью Стадерюпасом. - Но есть некоторые осложнения, вы знаете о
них, и меня пугают ваши расстояния. Россия так огромна, что ее надо
изучать долгие годы. Странный, загадочный и еще несложившийся мир, вроде
тех материков и морей отдаленных геологических эпох, где силы природы
работали с удесятеренной энергией и производили все новые и новые формы
жизни.
Гул поднял свой стакан с вином, задумчиво глядя через него на яркий
свет лампы. У него, видимо, вообще была манера внезапно прерывать разговор
и о чем-то сосредоточенно думать, не обращая внимания на своих
собеседников.
Потом ученый начал подробно расспрашивать меня о России, и видно
было, что все вопросы он задавал с какой-то затаенной целью, прикрываясь
лишь отвлеченным интересом, который у него возбуждала великая страна.
Сталерюпасу наш разговор, видно, очень не нравился. Он то и дело пытался
вернуться к лечебным свойствам радиоактивных элементов, но Гул отмахивался
от него, как от назойливой мухи. Мы просидели до закрытия кафе, и я вместе
с профессором вернулся в отель, а Финнел и клайпедский купец, поддерживая
друг друга, направились в сторону еврейского квартала и исчезли среди
прохожих.
Так началось мое знакомство с человеком, великое изобретение
которого, как я теперь наверное знаю, могло бы в несколько дней уничтожить
все силы фашистской Германии, накопленные ею в течение многих лет.
Радионит Гула действительно существовал, и скрытой в нем силе не могло
противиться никакое человеческое сооружение. Правильнее было бы сказать,