"Александра Маринина. Ад ("Взгляд из вечности" #3)" - читать интересную книгу авторавверх. - Тебя никто не спрашивает.
Но Ветер никогда не страдал обидчивостью и чаще пребывал в хорошем настроении, нежели в дурном. - Почему же? Спроси меня, и я тебе отвечу, что врать нехорошо. Некрасиво. Особенно старым друзьям. Врагам - можно, а друзьям не надо. Я, к примеру, никогда не вру, всегда говорю правду. - То-то на тебя полпланеты обиду заковыряло, - заметил Ворон. - Ты всегда правду-матку в глаза режешь, никакой деликатности в тебе нет. - Истина превыше всего, - авторитетно вмешался Камень. - Ветер совершенно прав, он никогда не кривит душой и честно смотрит всем в глаза. - Ага, ты еще скажи, что это его огромное моральное достоинство! - заверещал Ворон. - Да он знаешь почему правду всегда говорит? - Ну почему же? - прищурился Камень. - Потому что у него мозгов не хватает подумать, прежде чем ляпнуть чего-нибудь, а надо ли вообще об этом говорить, и если надо, то какими словами. Правда - штука тонкая, с ней надо аккуратно обращаться, а то как сказанешь, пусть и правду, но такими словами и таким тоном, что лучше бы уж сразу убил, чем такое говорить. Быть абсолютно честным может себе позволить только очень умное существо, а если оно не очень умное, то пусть лучше врет или вообще молчит в тряпочку. - Правда и истина - категории этики, они не могут зависеть от интеллектуального уровня, они абсолютны и сами по себе являются самоценностью, - упорствовал Камень. - И за попрание этих категорий тебя, Ворон, надобно высечь или иным каким способом примерно наказать. Но я сегодня добрый, и я тебя прощаю. Ты до того меня расстроил с Родиславом, что - А чего я тебя расстроил? Чего расстроил-то? - заторопился Ворон, чувствуя, что опасность миновала, и радостно расправляя крылья. - Все, по-моему, очень даже хорошо получилось. Любочка моя совершенно права, что отказала мужу. У нее есть женская гордость, она о женской чести все правильно понимает. Как это так: одиннадцать лет он таскался неизвестно где, по чужим койкам, а теперь - здрасьте-пожалуйста, примите меня в свои объятия, потасканного и неизвестно какими болезнями зараженного. Да если бы она ему не отказала, я бы ее уважать перестал! - А как же Родислав? Для него это было очень важно, он же не хочет быть импотентом, - встрял Ветер. - Люба бы ему уступила, и все бы у них хорошо получилось, и они бы снова полюбили друг друга. Разве плохо? - Эк у тебя все просто, - досадливо отмахнулся Камень. - Здесь невозможно угадать, как было бы правильно, а как неправильно. Все зависит от результата. Если бы получилось так, как ты, Ветер, нарисовал, то, конечно, было бы здорово, никто и не спорит. А если бы у них все получилось и Люба стала бы любить его еще сильнее и поверила в то, что он опять ее любит, а Родислав начал бы с новой силой таскаться по бабам? Это как, по-твоему? Хорошо, что ли? Или у них бы ничего не получилось, и Родислав окончательно убедился бы в том, что он полный и безвозвратный импотент, и стал бы на этой почве психовать, запил бы или в таблетки ударился. Тоже, что ли, хорошо? Сейчас у них отношения хоть в каком-то равновесии, а этот интим мог все разрушить и испортить. Так что я склонен согласиться с Вороном, хотя за Родислава мне, конечно, ужасно обидно. Если ты, глупая птица, не ошибся и все прочитал у него в голове правильно, то Родислав сильно упал в моих |
|
|