"Александра Маринина. Все не так" - читать интересную книгу автора

работать с девочкой Руденко, просто я первому предложила тебе, потому что ты
звонил и плакался насчет своего бедственного положения в смысле денег и
работы. Если тебе работа и зарплата не нужны, нет вопросов, я позвоню
кому-нибудь еще. А торговаться с тобой я не собираюсь, мы не на базаре.
Берешь товар - значит, берешь, нет - значит, нет. Мне нужен четкий
конкретный ответ. И желательно побыстрее, потому что мой шеф не любит, когда
его поручения исполняются слишком долго.
Вот, Фролов, ты и приехал. На ту самую станцию, где вдруг оказывается,
что ты - не совсем то, что о себе думаешь. Ты привык быть незаменимым, ты
привык к тому, что тебя на руках носят и тревожно заглядывают в глаза:
будешь ли ты выступать, не передумал ли, здоров ли, в хорошей ли форме,
потому что зрители ходят "на тебя", и никакие замены их не устроят, и ставки
они будут делать тоже только в том случае, если выступать будешь именно ты,
и ставить будут на твоего соперника в надежде на то, что настанет тот
радостный час, когда найдется управа и на твою безупречную красивую технику
и кто-нибудь наконец исковеркает твою фотомодельную рожу. Н-да, оказывается,
теперь все не так, и со своим поврежденным позвоночником ты мало кому нужен
и интересен, и заменить тебя - раз плюнуть. Да что там заменить, без тебя
вообще можно распрекрасно обойтись, никто и не заметит, что тебя нет. Другие
найдутся, да получше и поздоровее.
И тут я поймал себя на удивительной мысли: а про деньги-то я не
спросил. Вот дурацкая моя натура, мне, парню из маленького провинциального
городка, куда важнее были всяческие атрибуты красивой столичной жизни -
клубы, тусовки, девушки, красивые шмотки, новенькие автомобильчики, толпа,
шум, музыка и слава, одним словом, все то, что модно и престижно, то, что у
меня было до аварии и чего я напрочь лишился, утратив способность выступать
в платных боях, и пока Нана (надо признаться, довольно скупо) обрисовывала
мою будущую работу, я думал только о том, насколько она позволит мне все это
вернуть. Я предавался наивным мечтаниям, совсем забыв о зарплате. Как будто
без денег можно иметь эти самые атрибуты... И только когда Нана произнесла
сакраментальные слова о зарплате, я спохватился.
- А можно узнать, сколько мне собираются платить? - спросил я. И на
всякий случай осторожно добавил: - Если я соглашусь.
Нана усмехнулась и назвала сумму, которая мгновенно примирила меня с
необходимостью выступать в роли неумелого шпиона в тылу врага. Да ладно, за
такие-то бабки можно и покорячиться. Штирлиц - не Штирлиц, а уж реплику "Вы
болван, Штюбинг!" из бессмертного фильма "Подвиг разведчика" я как-нибудь
произнесу.


***

Первая встреча с моим работодателем оставила у меня странное
впечатление. Не то недоумения, не то ошарашенности... Не таким я его себе
представлял. А может, я просто мало знаю жизнь и людей, и мне вот кажется,
что человек с собственным бизнесом и деньгами должен быть таким-то и
таким-то, а когда он оказывается вовсе даже эдаким - я теряюсь и начинаю
сомневаться: то ли я дурак, то ли меня пытаются одурачить. И то и другое в
равной степени малоприятно.
Михаил Олегович Руденко внешне и манерами напоминал директора совхоза,