"Анатолий Мариенгоф. Это вам, потомки! ("Бессмертная трилогия" #3)" - читать интересную книгу автора

потому, например, лично на меня ваши пьесы (стихи) без тенденции производят
сильнейшее впечатление, нежели пьесы с тенденцией..."
Это же не Мариенгоф писал Есенину, а Чернышевский... и кому? Некрасову!

* * *

В двадцатых годах у нас в Москве спрашивали:
- Кому на Руси живется хорошо?
И отвечали:
- Максиму Горькому в Сорренто.
Он тогда был невозвращенцем. С Лениным не сговорился. А вот со
Сталиным, видите ли, и с его Ягодами нашел общий язык!

* * *

Чистейшего Чехова цензура запрещала "по цинизму и сальности".
Она всегда идиотка, эта цензура. Если она будет существовать и при
коммунизме (а это не исключено), так идиоткой и останется.
Умнеют-то машины, а не люди.
Вот три века тому назад, к примеру, Мильтон не только понимал, но и
требовал, чтобы книга рождалась так же свободно, как человек, чтобы на ней
стояло лишь имя автора и издателя и чтобы она, как человек, сама за себя
отвечала.
Ан, нет! И через триста лет какому-нибудь невежде и подлецу у нас
платят деньги, чтобы он, шлепнув блямбу, изволил надписать "разрешено к
печати".

* * *

Достоевский писал жене: "Роман Толстого (про Анну Каренину) довольно
скучный и уж слишком не бог знает что. Чем они восхищаются, понять не могу".
Вот они - современники. И какие! Достоевский!

* * *

Европейские ученые называли российскую революцию Петра Великого "самым
красивым опытом XVIII века".
Опыт Владимира Ильича не менее красив.

* * *

Смерть это факт. Иван Петрович любил говорить:
"Перед господином фактом сними шляпу".
Я человек вежливый - снимаю.
А какое-то дурацкое дерево макроцамия, растущее в Австралии, живет 15
000 лет!

* * *

Микеланджело прожил 88 лет, Бах - 88, Тициан - 99. О чем это говорит?