"Даниэль Марес. Кампос-де-Отоньо " - читать интересную книгу автора

схватил, то, наверное, кто-нибудь пришел бы мне на помощь, однако сердце мое
уже было готово выпрыгнуть через рот. К тому же трудно преследовать
преступника, когда тебя обуревает очередной приступ моченедержания и каждый
шаг отдается в животе тупой болью.
Не в силах больше бежать, я окликнул беглеца:
- Остановись хотя бы на секунду!
Он послушался, и это было очень спортивно с его стороны. Хотя,
возможно, его силы тоже оказались на исходе.
Мы стояли с ним посреди неизвестно какой улицы, тяжко отдуваясь и
держась за грудь, всего в десяти метрах друг от друга.
- Почему бы тебе не сдаться правосудию? - наконец сумел выговорить я.
- А ты поймай меня, если сможешь, придурок! - процедил он сквозь зубы.
- Ты кто; черт тебя подери? - Вместо ответа он сделал непристойный
жест. - Зачем ты это сделал?
Подонок и не думал скрывать свою вину:
- Мне говорят, кого я должен прикончить, а потом высылают деньги по
почте. Так что я ничего не знаю.
Он уже понял, что я не сумею поймать его. Откашлявшись, он снова
пустился в путь, и, хотя все мои мышцы протестующе вопили, мне пришлось
последовать за ним. Не имею понятия, сколько времени мы плелись по улице,
пыхтя, как паровозы, под недоуменными взглядами прохожих. Мимо нас медленно
проплывали дома с ухоженными садиками, пешеходы, выгуливающие собак,
бесполезные дорожные знаки...
Я вновь стал призывать на помощь прохожих криками:
- Остановите этого типа, я из полиции! Но все равнодушно отворачивались
от меня.
В конце концов я напрудил прямо в штаны - немного, но достаточно, чтобы
стыд заставил меня остановиться. Увидев, что я обессиленно опускаюсь на
асфальт, Ковбой тоже остановился и, смеясь, показал мне свой огромный
окровавленный кинжал.
- Убирайся к гребаной матери, негодяй! - вскричал я. Он так и сделал,
оставив меня валяться на мостовой в предынфарктном состоянии.
С Бреннан ничего не случилось. От падения она потеряла сознание на
несколько секунд, но без особых последствий. Ей просто требовалась первая
помощь. А у меня, ясное дело, инфаркта так и не случилось. Я просто поменял
брюки и отдышался, хотя мне казалось, что это займет всю мою оставшуюся
жизнь.
Кстати, у Була тоже была рассечена аорта.
Что меня больше всего мучило, так это не пережитое унижение и даже не
мысль о том, что я не сумел догнать этого козла, хотя он находился от меня
на расстоянии вытянутой руки. Хуже всего - то снисхождение, которое проявила
ко мне эта пышечка Бреннан. Мы с ней встретились за обедом. Я сидел в
столовой отделения полиции, и тут появилась она, с узкой полоской пластыря
на лбу, и решила пообедать вместе со мной. И в течение всего обеда
успокаивающе причитала у меня над ухом: неважно, мол, что я не догнал
убийцу, ведь я сделал все возможное, и теперь мы знаем, что речь идет о
наемном убийце - и все это противным голоском сотрудницы собеса, которая
занимается опекой престарелых. Передо мной была альтернатива: ткнуть ей
вилкой в глаз или заявить, что я по крайней мере хоть что-то попытался
сделать, пока некоторые валялись без чувств. Но я избрал третий вариант и