"Эмил Манов. Галактическая баллада (нф роман)" - читать интересную книгу автора

Парижа расцветали изумительные фейерверки. Они были так красивы, что я
забыл печальное лицо Сен-Сансеза.
Вспомнил я его поздно вечером... Париж уснул с полным брюхом за
спущенными занавесками окон, а я сидел и просматривал свои записи по
"Истории грядущего века". Не знаю почему мне вдруг вспомнилось лицо мадам
Женевьев, каким оно было, когда она подсчитывала, что сможет купить на
дополнительные двенадцать франков в год...
Господи, так вот же она, главная нить! Лицо мадам Женевьев -
преисполненное благих чувств, обнадеженное, почти счастливое!..
Нет, конечно же, не атомная война была самой серьезной опасностью для
человечества. Этой же ночью я с лихорадочным нетерпением набросал первые
десять страниц.
Итак, братья земляне, я положил начало моему труду, который сыграл
роковую роль в моей жизни. Естественно, тогда я и вовсе не подозревал, что
каждая написанная строчка приближала меня к концу моего земного
существования, тем более - что конец этот придет оттуда, откуда он пришел.
Впрочем, давайте не будем спешить...
ВОТ КАК РАЗВИВАЛИСЬ СОБЫТИЯ ПОСЛЕ ТОГО, КАК ГЛАВНАЯ НИТЬ БЫЛА НАЙДЕНА.
Я бы не сказал, что эта нить была очень крепкой. Но я схватился за
нее, надеясь,что она выведет меня из лабиринта противоречивых фактов и даст
возможность создать целостную и логическую картину.
Непрерывно возвращаясь к истории прошлого и в то же время наблюдая
жизнь во Франции, я поспешно моделировал наиболее значительные события
грядущего века, раскрывая для себя их смысл и даже открывая подробности,
даты и имена, которые придавали живость и достоверность общей картине.
Я увлекся до такой степени своими представлениями о грядущем веке, что
в конце концов они приобрели маниакальный характер. Я начал бояться мира
больше, чем войны. Войну я ненавидел, как ненавидел ее любой нормальный
француз. Но мир - тот мир, ощетинившийся от страха и подозрительности,
непрерывно требующий от французского народа молчания и дисциплины,
предлагая ему взамен хлеб и зрелища - такой мир меня пугал. Сон мог
привести к гибели, как выразился Сен-Сансез. К тому же сам Сен-Сансез,
вскоре после нашего разговора исчез, и больше я его никогда не видел. Это
только подтвердило мою общую идею.
В то время, когда я писал книгу, я часто попадал в смешные ситуации.
Так, например, на лекциях в коллеже я непрерывно путал года и даже века, и
только невежество учеников спасало меня от позора.
Случалось, что, начиная лекцию с царствования Людовика XI в XV веке, я
заканчивал ее, сам не понимая как, Президентством Нерона XI, который, по
моим подсчетам, должен был появиться к середине XXII века. Ученики
почтительно обращали мое внимание на то, что я путаю имена, и я
оправдывался неизбежными для историка "ляпсус лингве"...
Случалось, я приглашал после работы кого-нибудь из моих коллег: -
Давай зайдем ненадолго в таверну!
- В таверну? - поднимал тот удивленно брови.
- Пардон, в бистро...
Однажды, 14 июля, когда мы проходили перед трибуной Президента
стройными солдатскими рядами, я, вместо хорового возгласа "Да здравствует
Тиберий III", выкрикнул "Аве Цезарь, моритури те салутант", чем вызвал
необходимость предоставления обширной анкеты относительно своего духовного