"Дмитрий Мансуров. Странные фантазии - 2 (сборник)" - читать интересную книгу автора

любой уважающий себя ученый за сотни лет продленной жизни сумел бы
разобраться в стольких таинственных вещах, что обычному смертному невозможно
представить. Я был другого мнения относительно использования напитка
благодарными придворными, потому что знал жизнь лучше профессора. Несмотря
на мои пятнадцать, и его полвека, он с детских лет витал в облаках и
совершенно не был приспособлен к нормальной жизни среди простых людей. С
другой стороны, ни один нормальный человек не был приспособлен для жизни в
привычных для него условиях.
Вот и сегодня, в выходной, елки-палки, на самом деле выходной день,
профессор резво взялся за начатое им дело. С раннего утра он, несомненно,
разбудив третьих петухов, а вместе с ними разбудив и меня телефонным звонком
во время просмотра самой интересной части сна, потребовал, чтобы я
немедленно явился в лабораторию и продолжил эксперимент, потому что он
кое-что обнаружил и решил проверить действие обнаруженного на практике.
Обычно это означало, что к нему прибыла новая партия реактивов, и ему не
терпится как можно быстрее ее изничтожить. Когда я кое-как приплелся в
лабораторию, он уже вовсю буянил... в смысле, химичил с новыми компонентами.
Я тоже однажды тайком смешал ведро лака с ведром жидкости для его
снятия, мне было интересно узнать, что останется в итоге. Результат мне не
понравился. Почему-то решив, что лак и антилак съедят друг друга, и у меня
останется два совершенно чистых ведра, в результате экспериментальных
действий я обнаружил, что получилось два ведра грязной жидкости с
неизвестными для меня свойствами. Те, кто потом по незнанию (а я никому не
говорил про неудачный химический опыт, это не тема для широкого обсуждения,
можете мне поверить) эту жидкость использовали, удивленно говорили, что
такого самосмывающегося лака они еще никогда не видели.
Профессор переливал растворы из одной пробирки в другую, подогревал,
охлаждал, выливал в глубокую емкость, похожую на выросшую пробирку, смотрел
на бурлящее неизвестно что и, удовлетворенно кивнув, повторял те же
операции, но уже с другими компонентами. Я сидел в кресле и аккуратно
записывал порядок операций в толстую сто двадцати листовую тетрадь. Пять
тетрадей было заполнено, а профессор до сих пор не унимался! Мне особенно
жалко того человека, который вздумает повторить действия профессора (в
случае удачного завершения эксперимента) с точностью до секунды: профессор
брал время для проведения очередной операции с потолка, как в голову придет,
а тому человеку придется мучиться так, что лучше и не думать. Лично у меня
одна мысль об этом вызывает панический ужас.
Профессор решил поступить хитрее, чем его безвестный предшественник, но
кто знает, что получится у него? Вдруг это будут воздушные шарики с плоскими
пуленепробиваемыми шестигранными стенками, или шампунь, один к одному
напоминающий кисель как запахом, так и вкусом? Или получится какая-нибудь
квантаполиметомагнитопозитрония желтого цвета, а что с ней делать, или как
от не избавиться, будет ломать голову не одна сотня поколений.
- Неужели вам больше нечего делать? - спрашивал я в сотый раз,
упрощенно записывая результат двадцать четыре тысячи пятьсот семьдесят
восьмой операции: матовая темно-синяя жидкость.
Ужас. Какая радость, что профессор не выводит химические формулы,
довольствуясь практическим результатом: секретность на случай успеха!
Следующая операция... Сколько же их там еще?
- А что мы можем делать во дворце в ближайшие три - четыре месяца? -