"Жан-Патрик Маншетт. Мотив убийства " - читать интересную книгу автора

отнести целиком на счет виски. Однако я лежал на канапе на спине, под
головой у меня была подушка. Я находился в темном кабинете, дверь в переднюю
была открыта, и там горел свет. Я попытался сначала сесть, а потом и встать.
За окном была ночь. Я взглянул на часы: половина четвертого. Я осмотрел
квартиру - никого.
На подносе стояла бутылка сливового ликера, и моим первым желанием было
осушить ее. Однако меня бросило в дрожь, и я чуть не умер, но все же
удержался на ногах, а через несколько секунд мне стало лучше. На кровати, на
месте подушки, лежала записка, написанная на листке, вырванном из моей новой
телефонной книжки:
"Очень сожалею, что пришлось вас ударить, но я действительно не могла
вызвать полицию. Все, что я сказала вам о наркотиках и бомбах, - чистая
правда, так что вы должны понять. Жаль, что вы не смогли мне помочь. Еще раз
выражаю сожаление о случившемся".
Записка была написана моей шариковой ручкой и подписана "М. Ш."
заглавными буквами.
Я решил сделать себе компресс и снова лечь спать, но вместо этого
достал из-под канапе чемодан и стал его разбирать. Там находились нужные мне
телефон и адрес.
Трубку сняли на восьмом гудке и сердитый голос сказал:
- Алло!
- Прошу прощения за беспокойство, мадам, но мне нужно срочно поговорить
с Эрве Шапюи по очень важному делу.
Она спросила, знаю ли я, который час, и я ответил, что три часа сорок
пять минут, и повторил, что дело очень важное, и на вопрос, кто говорит, я
сообщил, что жандарм Эжен Тарпон, и что нет, это не шутка, и что я подожду.
- В чем дело? - спросил некоторое время спустя мужской голос, и я
повторил свою литанию, объяснив, кто я и как сожалею о беспокойстве и все
такое, но что мне срочно требуется получить кое-какие сведения.
- И вы называете это демократией, - риторически спросил Эрве Шапюи, -
когда бывший жандарм может себе позволить беспокоить честных людей в четыре
часа утра?
- Я ничего не говорил о демократии.
- Тем лучше для вас. Какая у вас проблема?
- Вы помните, во время интервью на съемки приехала девушка, хрупкая
шатенка, которая владеет рукопашной. Вы понимаете, кого я имею в виду?
- Да, ну и что дальше?
- Мне необходимо знать ее имя и адрес.
- Зачем?
- Я не могу вам это объяснить, - сказал я.
- Ай-ай-ай, - сказал Эрве Шапюи. - Вы хотите меня заинтриговать. Вы
могли бы сказать: "Я только что проснулся весь в поту, увидев ее во сне, и
страстно возжелал ее. Если я ее сейчас же не увижу наяву, я сдохну". Так
было бы намного понятнее. Вы же предпочитаете окутать это тайной, жандарм.
Последовало молчание. Я вздохнул.
- Я не могу вам объяснить, - повторил я. - Я не причиню ей зла - это
все, что я могу вам сказать.
- Дело серьезное?
- Да.
Снова молчание.