"Юрий Манов. Звездные фермеры " - читать интересную книгу автора

в одном халате с опухшими глазами все на счетах щелкает и циферки колонками
пишет. Нас увидел, вскочил и давай орать. Что-то там про огромные барыши,
потерянную выгоду и про крохобора мистера Хоука. И бумажки нам в нос
какие-то тычет. Оказалось, в этом журнале были биржевые котировки и список
прошлогодних цен на натуральные продукты продуктовой биржи "Урании". И по
всему выходило, что мистер Хоук нас, фермеров, десятилетиями бессовестно
надувал. К примеру, в прошлом году бункер пшеницы на бирже стоил 186
межгалкредитов, а мистер Хоук установил закупку в 47 кредов, такая же
картина была с овощами, бахчевыми, а уж с говядиной, молоком и зеленым луком
мистер Хоук нас вообще грабил, давая цену на порядок ниже, нежели на бирже.
Я-то, честно говоря, поначалу ничего в этом не понял, у меня с
математикой всегда плохо было - из троек не вылезал, а батя три дня был сам
не свой, все по дому расхаживал, бормотал что-то, даже закурил, хотя три
года назад в мучениях бросил. И что удивительно, деда батю поддержал. На
моей памяти это - первый случай за последние десять лет, с тех пор как батя
с дедой решили водяную мельницу строить, после чего по каждому вопросу
ругаются, а тут... Нас с мамкой тоже, честно говоря, пробило. Неужели такой
хороший человек, как мистер Хоук, столько лет беззастенчиво обворовывал нас,
бедных фермеров? Аж не верится. А бабуля прямо сказала, что этого Хоука
всегда терпеть не могла, он, когда к нам на Санта-Лючию впервые прилетел,
весь в прыщах был, все к девкам приставал, даже к ней, к бабуле, клеился. И
все имущество его состояло из костюма, на нем надетого, да саквояжа с
несвежим нижним бельем, а теперь глянь, целая фактория...
В общем, в субботу возвращаюсь я из школы, привычно придумываю отмазку,
как бы дневник свой бате не показывать, а он и не думает о нем спрашивать:
стоит перед зеркалом в камзоле парадном, галстук повязывает. Прикиньте, батя
в галстуке! Вот новость! Что-то интересное намечается. Свистнул я
ребятишкам, мол, извиняйте, пацаны, на рыбалку не пойду, и за батей
увязался.
Народищу в управе собралось ужасть сколько! Обычно-то на сход и
четверть санталючийцев не собирается, потому как скукота обычно на сходках,
а тут яблоку упасть некуда. Я пристроился в углу, забрался на кипу папок
старых, пыльных, наблюдаю. Сначала мистер Опоссум с обычной скукотищей
выступает: столько-то общинных денег пошло на новую электростанцию,
столько-то на закупку труб у мистера Хоука, столько-то на рождественские
подарки для детей и одиноких санталючийцев. Но никто почти его не слушает,
все вроде как ждут чего-то. Когда мистер Опоссум закончил, на сцену
забирается батя, просит у старосты слова и сообщает о своем открытии. Я-то,
честно говоря, во все глаза за мистером Хоуком смотрел, очень мне было
интересно на реакцию этого живоглота поглядеть. А он даже не покраснел, все
на ноги повскакали, а он сидит, ногти свои полированные задумчиво
рассматривает.
Наш староста Опоссум за колокольчик схватился, трясет им, тишины
требуя, но как-то неуверенно. По всему видно, считает в уме, на сколько его
мистер Хоук "обул" за тридцать лет плодотворной работы в наших-то пенатах.
Когда все орать кончили, мистер Хоук встал и спокойно объявил, что более
неблагодарного народа, чем жители Санта-Лючии, он в жизни не видел. И что
мой папаша не только украл у его сына очень ценный журнал, но и разбил в его
душе самое важное, что может быть, - веру в любовь к ближнему своему. После
этого мистер Хоук начал загибать что-то про маркетинг, менеджмент и