"Юрий Манов. Молоко за вредность для фараона" - читать интересную книгу автора

своими каракулями уведомлял, что Кручина Василий Петрович находится в
глубокой депрессии и нуждается в "глубоком погружении". Ну конечно, я бы
удивился, если бы у человека с такой фамилией не было депрессии. Тут же был
и "рецепт" - рекомендуется диск № 19.
Девятнадцать, так девятнадцать, мне не один ли хрен! Я крутанул
пластиковый диско-кляссер, нашел искомое и сунул болвань в СиДюк. Машинка
загудела, и я уже хотел предложить Кручине Василию Петровичу надеть
шлем-маску, когда вспомнил инструкции Белкина. И то правда, кто будет
платить большие деньги, если все будет так просто. Не-е-ет, лечение, а тем
более платное - вещь сугубо сурьезная! Тут клиента нужно убедить, что свои
деньги он потратил не впустую.
- Так какие у вас проблемы, уважаемый Василий Петрович? - спросил я
проникновенно.
- Понимаете, - начал Кручина, нервно царапая свой портфель. - Я уже
говорил доктору... Я боюсь, понимаете, я боюсь, что меня уволят. Я уже
двадцать лет работаю на макаронной фабрике, руковожу цехом и дело свое знаю
в совершенстве. Но сейчас появилось так много наглых молодых людей. Вы
извините, молодой человек, я вовсе не вас имею в виду. Просто... Я работаю
не покладая рук, а они такие наглые...
- Так вы хотите...
- Я хочу, чтобы они тоже работали, чтобы поняли, что значит тяжкий
труд, понимаете? И имели к нему уважение.
- Вы имеете в виду конкретные личности? - поинтересовался я.
- Да, я вот принес фотографии, как мне сказал доктор. Качество не
очень, вы уж извините, это с новогоднего банкета...
Доктор? Это значит Белкин себя в доктора возвел. Я не удержался и
хмыкнул, но тут же вновь принял серьезный вид, взял фотографии, рассмотрел:
обычный новогодний стол с неприменным оливье под наряженной елкой в
заводском клубе, красномордые сотрудники без пиджаков, с ослабленными
галстуками. Видимо, застолье снято в самом разгаре. Впрочем, возможно,
красные рожи - следствие неважной проявки или неотрегулированной вспышки..
Я уложил фотографии в сканер и начал их потихоньку чистить, Кручина
терпеливо ждал, не переставая теребить кожу своего портфеля. Особо я не
старался, если чистить фотки по нормальному, то тут часа три надо. Некоторые
физиономии "вытянуть" так и не удалось, больно уж смазанные. Ну ладно,
попробуем как есть.
- Вы прямо мастер! - восхитился Кручина, увидев результаты моей работы
на мониторе. Я польщенно улыбнулся и скинул фотки в программу.
- Итак, - сказал я, уже абсолютно успокоившись, - вы хотите, чтобы они,
ваши молодые коллеги, работали, а вы ими руководили?
Кручина кивнул.
- И какой же вид работы вы выбрали, физический, интеллектуальный?
- Физический, конечно! - занервничал Кручина. - Другого они не поймут.
- Хорошо, есть следующие варианты тяжкого физического труда и
невыносимых условий жизни: вбивание бревен лиственницы в болота строящегося
Санкт-Петербурга, детский труд на текстильных мануфактурах Англии
восемнадцатого века, лесоповал и золотой карьер на Колыме в системе ГУЛАГа,
завод "ЗИЛ" - конвейер, с проживанием в общаге "лимиты", хлопковые плантации
Флориды. За небольшую доплату, - я сделал многозначительную паузу, вспомнив
наставления Белкина, - есть еще одна довольно эффективная импортная