"Юрий Манов. Молоко за вредность для фараона" - читать интересную книгу автора

"рекламщиков" над бедным телезрителем, за то, что каждый божий день против
своей воли приходится смотреть на эти ненавистные слащавые физиономии! Я
вышел из укрытия. Она сидела в углу, подобрав под себя ноги, и, кажется,
плакала. Нет, меня не разжалобить! Пришел час расплаты! Как палач в "Трех
мушкетерах", я высоко поднял обе руки, бензопила взревела и... Что такое?
Почему руки не слушаются меня? Всего и делов-то, что опустить на эту тварь
полотно с остро наточенной, бешено вращающейся цепью, порубить ее в мелкий
фарш. Но девочка глянула на меня своими заплаканными глазищами, и... я не
смог. Тряпка! Безвольная баба! Размазня! Но я не смог причинить вреда
беспомощному ребенку. Ну подумаешь, страшненькая. Зато натуральная
блондинка! А вдруг как вырастет, вставит себе нормальные зубы и похорошеет.
Станет, как Барбара Брыльска и снимется в каком-нибудь хорошем фильме у
Рязанова.
Я опустил руку на пояс, вытащил из подсумка большой "Чупа-чупс" с
сюрпризом" и протянул его девочке. Она испуганно на меня глянула сквозь
слезы, но конфету взяла и даже прошептала что-то вроде: "Дженкую, пане".
Бросив пилу, я развернулся и пошел в сторону портала. Зря я это сделал.
Сзади раздалось зловещее детское "ха-ха-ха", и в мою спину, не защищенную
броней, ударила шипящая струя "Блендамеда". Очень больно, ужасно больно! Уже
падая на бетонный пол, я услышал тихий щелчок и мощный взрыв - сработал
"сюрприз" из "Чупа-чупса". Посыпались какие-то ошметки. Последнее, что
увидели мои глаза, уже застилаемые кровавой пеленой, был вырванный с корнем
передней зуб, начищенный "Блендамедом". Я умер отмщенным...

* * *

Ну, Кручина, ну козел!
Я лежал в кресле с ног до головы покрытый холодным потом. И черт меня
дернул проверить, чем там фараон Василий Петрович занимается? Едва я надел
маску, вселившись в младшего писца, и глянул на великого фараона, как на
меня налетели полдюжины бронзовокожих воинов и заломили ласты за спину.
Оказывается, я совершил тяжкий грех, взглянув в лицо Солнцеподобного,
вкушавшего сгущенное молоко священной коровы. Сто палок по филейным частям
оказалось лишь прелюдией к основному наказанию. Меня должны были бросить в
бассейн с голодными нильскими крокодилами. Я уже видел эти хищные пасти, эти
глаза, смотрящие на меня с явным гастрономическим интересом. Спасло лишь то,
что согласно традиции, приговоренному позволялось перед смертью вознести
хвалу Богу мертвых Тоту. И я успел сорвать маску за секунду до того, как
тело несчастного писца было разорвано в клочья. Причем один крокодил даже
подавился от жадности большой берцовой костью. Бррр, аж мурашки по всему
телу!
Я недобро посмотрел на Кручину, блаженствующего в кресле. Значит, такие
порядки вы установили в вверенном вам государстве? А мне заливал, что
мечтает о мире гармонии и братства. Хорошее братство получается с публичными
телесными наказаниями, про крокодилов я уже не говорю.
Попа болела, я подошел к зеркалу и, спустив штаны, рассмотрел свои
филейные части. Никаких следов! Но я же хорошо помню, как эти мордовороты
лупцевали меня по пятой точке. Ну, хорошо, господин Кручина, к следующему
сеансу я приготовлю вам небольшой государственный переворот, и уверяю,
сотней палок по заднице вы не отделаетесь. Зато бесплатно! Подарок от фирмы,