"Элеонора Мандалян. Цуцу, которая звалась Анжелой (Фантастический рассказ)" - читать интересную книгу автора

полу.
Потом он сбегал к огромному пиру, сломал два самых нежных молодых
листа, хотя еще было не время менять постель, и аккуратно расстелил их на
только что вылепленной лежанке.
Во время еды он то и дело поглядывал на Анжелу, скромно сидящую на
своем новом сиденье. Мама Муно подкладывала в ее посуду овощные и фруктовые
салаты, подливала сладковатое, водянистое молоко. Чтобы надоить молока,
приходилось подолгу охотиться за полудикими животными. Поэтому молоко
считалось редким лакомством.
Анжеле хотелось мяса, но она не рисковала даже заикнуться об этом.
Париане с презрением причислили бы ее к разряду хищников. И она решила, что
скорее умрет, чем признается в своих преступных наклонностях.
Когда Сеан воцарился над Парианусом, повелевая всем уснуть сладким
сном, Анжелу торжественно уложили на новую лежанку. Никому не спалось, ведь
за день произошло так много событий! Отец и мать долго ворочались и
кряхтели, а Муно то и дело окликал девочку, спрашивая, удобно ли ей спать
на лежанке.
Анжела терпеливо ждала и, лишь когда услышала громкое мерное сопение,
тихонько встала и вышла из жилища.
Она ни разу еще не выходила ночью на улицу. Все париане почему-то
очень боялись темноты и сумели внушить ей тот же страх. Но сейчас, когда
Анжела заявила наконец во всеуслышанье, что она - человек, страх исчез...
Завороженная, она остановилась на пороге жилища. Все вокруг казалось
розовым под светом Сеана, как в волшебной сказке. Иссиня-черные контуры
пиру четко вырисовывались на фоне фиолетового неба. В мрачном безмолвии
высилась за Городищем стена неприступных скал... Небо, будто волшебный
ковер, было усыпано бесчисленным множеством зеленых звезд: одни казались
величиной с яблоко, другие - меньше горошины.
Спустившись во двор, Анжела села на свое новое сиденье, вылепленное
заботливыми руками Муно, и задумалась. Она могла чувствовать себя свободно
и думать о чем угодно, только когда засыпали ее радушные хозяева. С тоской
и удовольствием вспоминала она родной дом, и родителей, и своих подруг...
Там, дома, особенно она любила утренние часы, когда всей семьей они
поднимались на крышу их пятидесятиэтажного дома, где был разбит большой
тенистый парк с аллеями, беседками и аэрариями. Они принимали воздушные
ванны под ласковыми лучами восходящего солнца, плескались в прохладных
водах бассейна... И только потом все расходились по своим делам: родители -
на работу, она - в школу.
Как все это непохоже на жизнь париан! Конечно, здесь много интересного
и необычного. Она с радостью согласилась бы провести на Парианусе... летние
каникулы. Но жить годами! Париане - добрые, веселые, но, пожалуй, немного
глуповаты по земным меркам...
Анжела скучала по книгам, по товарищам, по занятиям. Ее терзала
острая, неутихающая тоска по родителям. Неужели всю жизнь ей суждено
провести среди хвостатых, перепончатых париан?! Правда, она очень
привязалась к Муно. Но он не мог заменить ей того, к чему она привыкла, что
любила, без чего не могла обойтись.
И зачем только она отправилась в это путешествие! Как хорошо и весело
жилось ей там - на милой, доброй Земле.
Анжела понуро вернулась в жилище, легла на свою лежанку, закуталась в