"Петр Мамонов. Птица Зу" - читать интересную книгу автора

по краям поля густой туман. Градусов 10-12. Листья почти все упали, но
кое-где есть. Издалека лес темно-зеленый - почти черные сосны и ели - и по
этому фону мазками бледно-желтая худоба. Надо сидеть дома, а я вышел на
улицу. Жена идет с синим ведром, сын на велосипеде, за ними кот - собирают в
поле конские яблоки. Остров кустарника с мелкой ольхой, как корабль. По
колено в сером ходят две лошади, подступают слезы, не пойму, отчего. Хорошо
или не очень. От вчерашнего дня откликается большой глубиной. Утром, когда
дети уходят в школу, на улице кромешная темнота и семь часов.

8.

Не столь важно, было, не было, по насту путаные собачьи следы, если
случилось в тебе, значит, было, появились мыши, собаки их ловят, а в морозы
все передохли. Маленькие, черные, быстро бегающие. Кот тоже поймал. Дикий
зверь! Жена видела снегиря, говорит, тот тоже дикий. Я согласен. Хрущовка.
Мурцовка. Бормотуха. Дина Мартоновна. Завтра - три сюжета. Официант
повесился. Орангутанг. Зубной техник. Лег спать, вроде, как провалился.
Встаю, голова ватная. Короче говоря, все подряд пил: и пиво, и красное, и
коньяк. Сел наутро в 93-й на заднее сиденье, чувствую, все подо мной
проваливается. Вышел у райисполкома, ну, дышать прямо нечем!
- Все правильно, это слабость

9.

- Плохи дела, ни лука, ни редиски...
- Счас битон, железо, битон. Вместо цветов бетоны валяются.
Сначала не верил, махнул рукой: обнаружить себя со смыслом, перестанешь
отбрасывать. Объяснил, а говорят, что не такой плохой. Весь этот город между
луной и солнцем сквозь сеть проводов и троллейбусных линий вверх. Больная
женщина усталая. Выливается тяжело и, может быть, изначально: в спорах с
мужчинами, в существовании. Многое тревожит, потому что перестала
тревожиться. Но кроме нее, кто-то еще потихоньку выходит по ночам на кухню и
пьет спирт. Ее имя. Домой с работы, понимание. Он чужой, что ли? Объяснить,
договориться... Дальше. Она пьет много, рюмку за рюмкой, видит вкусную еду,
но ничего не получается. Он бормочет что-то свое, пытается увести девочку,
девочка смотрит, включает магнитофон, крутит пальцем у виска. Мать. Он
незнакомо наклоняется, трогает и думает: "Унесу все домой".

10.

- Два дня бегал за молоком, не мог купить, а у меня бабушка лежит
больная, ей молоко надо обязательно.
И чего я бодрюсь? Ведь, можно не притворяться среди голых людей. Можно
ли?
- Без стакана, сейчас, ничего не обходится. До десяти ходят-бродят
туда-сюда, к одиннадцати, вроде, зашевелились, разговоры пошли. А после
обеда - вое, конец, некому работать!
Неужели мудрость в сознательном и непременном? В широком понимании?
Вероятность самокомпенсации, как тысячи жизней, простертых повсюду. Накрой
бутылку стаканом и иди!