"Сергей Мальцев. Соло для "калаша" (Серия "Русский бестселлер")." - читать интересную книгу автора

- Идет, - согласился парень и полез в карман.
Девяносто пять долларов, заработанные ровно за сутки, вернули Гаркавого
в его обычное состояние легкой самоуверенности и раскрепощенности. Мир уже
не казался мрачной выдумкой Творца.
Не спеша, с обстоятельностью, характерной для людей, чей слух обласкан
шелестом купюр, он обошел все ряды.
Поприценивался, но покупать ничего не стал - доходов в ближайшее время
не предвиделось.
Придя домой, Гаркавый первым делом заглянул на антресоли. Отец его, в
советском прошлом мелкий служащий, имел в свое время обычай приносить
домой книги с различными законодательными актами "нерушимого союза".
Пролежав некоторое время на письменном столе, они неизменно отправлялись
на верхнюю полку шкафа, встроенного в стену прихожей, ждать повышения
хозяина по службе, но так и остались пылиться, невостребованными до сей
поры - служебная лестница для того оказалась не более чем об одной
ступеньке. Насколько Гаркавому не изменяла память, еще будучи совсем
мальцом, он разглядывал в одной из них снимки боевых наград.
Чихая от пыли, он извлек из-под книжного развала том в бордовой
коленкоровой обложке. Надпись на нем гласила: "Государственные награды
СССР". Гаркавый принялся внимательно перелистывать страницы, пока не
прочитал на одной из них:
"Описание ордена Отечественной войны.
Знак ордена Отечественной войны первой степени изготавливается из
золота и представляет собой изображение выпуклой пятиконечной звезды..."
"Ого!" - новость была пикантной.
Он лихорадочно перелистывал страницу за страницей, вчитываясь в
описания, и почти повсюду натыкался: золото, платина, серебро; золото,
платина, серебро...
Кое-где был даже указан вес награды, что соответствовало содержанию в
ней драгоценного металла с точностью до грамма.
"Да это же Клондайк!"
Знаки доблести превращались в тонны благородных металлов. У Гаркавого
слегка пересохло во рту - шанс покончить с безденежьем вырисовывался
вполне реально.
Он сунул книгу под мышку и двинулся на кухню - наиболее толковые мысли,
как правило, посещали его именно во время еды.
Дмитрий Иванович Скитович терпеть не мог формулы жизни: "как все". Еще
будучи курсантом Высшего десантного училища, он почувствовал в себе
непреодолимую тягу быть "из ряда вон". То ли сам уклад казарменной жизни,
то ли аксиома "командир всегда прав" вызвали у него сильнейшую
мировоззренческую аллергию: упорную и плохопереносимую. Промучившись ею
три года, он в конце концов подал рапорт об увольнении и получил отказ.
Недолго думая, вечером того же дня "аллергик" содрал со стены в казарме
портрет вождя мировой революции и разорвал его на куски. Затем под
многочисленными изумленными взглядами курсантов с идиотской улыбкой на
лице проследовал в туалет. До сей поры он не знал, почему поступил именно
так, но, как бы там ни было, а отчаянный поступок чуть не подвел его под
трибунал. Спасло время. Перестроечное брожение в "верхах"
дезорганизовывало "низы". Покивав друг на друга, начальники в погонах не
нашли ничего лучшего, чем отправить бунтаря на обследование в